— Наркотики, окружение, характер… Когда-то приходит расплата… К сожалению.— Зачем к вам приходила Анжела?— Просить денег. Отец перекрыл ей кислород. Вот она и пришла ко мне.— Вы далией денег?— Конечно.— Вы разговаривали… нормально?— Я давно поняла, что поезд ушел. И читать нотации Анжеле — бесполезно.— О чем вы разговаривали?— Она была недолго. Около получаса. Разговор был ни о чем. Она спросила, как я себя чувствую. Я — как она живет. Раньше я надеялась, что она пойдет учиться. Но Анжела сказала, что пока хочет пожить для себя.— Вы перезванивались?— Иногда. Но редко.— И как давно испортились ваши отношения?— Трудно сказать. Умирание всегда начинается незаметно. Все накапливалось постепенно.— А… ваш муж? Как он относился к этому?— Он никак не мог смириться с этим. С тем, что Анжела для нас потеряна. Что она выбрала свой путь. Гибельный.— Ив чем выражался его протест?— Не знаю. Спросите у него. Наверное, он беседовал с Анжелой, воспитывал.— Не явилось ли появление в вашем доме Алины Дмитриевны причиной того, что Анжела сбежала из дома?— Явилось.— И вы не приняли никаких мер?— К чему?— К тому, чтобы ее здесь не было?— А разве это возможно? — Брови Натальи Родионовны взлетели вверх. — Сейчас всем командует мой муж. И у меня в доме нет никакой власти.— Вы часто общались со своей сестрой?— Нет. Не часто. Мы слишком разные.— У вас были хорошие отношения?— Какое это имеет значение? — И Наталья Родионовна устало прикрыла глаза.— Для нас все имеет значение.— Нет. Отношения были прохладными.— Ваша племянница утверждает обратное. Она говорит, что вы всегда были дружны с ее матерью.— Пусть говорит, что хочет.Наталья Родионовна открыла глаза. Ее взгляд поразил Губарева. На него смотрела умудренная жизнью, умная, проницательная женщина. Которая все знает и понимает, но не в силах что-либо изменить. «Нелегко ей, — подумал Губарев, — смиряться с существующим положением вещей».— Анжела говорила вам, что за ней следят? — задал вопрос Витька.— Да. А откуда вы это знаете?— Нам сказала Алина. А что конкретно говорила Анжела по этому поводу?— Она спросила меня: устанавливала ли я за ней слежку. Я сказала: нет.— Она поверила вам?— Да. Но выглядела озадаченной. Правда, я приписала эту манию полнейшему расстройству нервной системы. Ей могло казаться что угодно. Анжела обладала вспыльчивым необузданным характером. Если она не получала желаемое, то выходила и? себя. А вообще вывести из себя ее мог любой пустяк. Она была склонна что-то придумывать, фантазировать.Наталья Родионовна приложила ладонь к глазам.— Боже мой! Анжела! Я до сих пор не могу в это поверить. Бедная моя девочка! — И ее губы задрожали. Но всего лишь на одно мгновение. Потому что в следующий момент она взяла себя в руки. — Извините.— Ничего… Мы понимаем.Губарев посмотрел на Витьку, Витька — на него. Майор слегка поджал губы, что на их условном и понятном только им двоим языке означало: «немного мы тут накопали». Витька едва уловимо повел плечами, что расшифровывалось, как «полностью с вами согласен».— Вы хорошо знали круг ее знакомых? — решил продолжить беседу Губарев.Наталья Родионовна отрицательно покачала головой.— Нет. В последнее время я о ней почти ничего не знала, — тихо сказала она. — Ничего. Наверное, я была плохой матерью. У хороших матерей — послушные благополучные девочки… Если бы я лучше ее воспитывала, она была бы жива.— Не казните себя, — сказал майор. — Этим уже никому не поможешь.— Вы абсолютно правы, — сухо ответила Наталья Родионовна. — Но это чувство вины все равно останется со мной. До конца.— И еще один вопрос. Он, конечно, неделикатный…— Задавайте.— Ваша болезнь…Что послужило ее причиной? Какой-то стресс? Шок?По лицу Натальи Родионовны пробежала тень.— Вы знаете, как бывает со здоровьем. Живешь нормально, а потом происходит срыв. Все накапливается постепенно. Я, конечно, переживала из-за Анжелы… Вот организм и отреагировал соответствующим образом.Губарев встал. За ним поднялся Витька.— Спасибо за беседу. Если у нас еще возникнут вопросы…— Можете обратиться ко мне, — закончила за него Наталья Родионовна. — Всего хорошего.— Да… Такой момент. Нам нужна фотография Анжелы.— Обратитесь к Марине Семеновне. Она вам даст.— До свидания, — почти одновременно ответили Витька с Губаревым. Глава 9 Выйдя на улицу, Губарев огляделся по сторонам и крякнул:— М-да!— Вы о чем?— Такое впечатление, что в липкой грязи вымазался. Ситуация сволочная. Как ни крути. С одной стороны — больная жена, с другой — молодая телка.— Стандартная.— Точно, Витька! Ситуация стандартная и банальная. Потому и сволочная.— А манеры какие! — восхитился Витька. — Как царица разговаривает.— Наталья Родионовна-то? Да, представляю, какой она была в молодости. Величавой и недоступной. — Губарев посмотрел на Витьку и не удержался, чтобы не пустить шпильку. — Как твоя София.Витька мгновенно залился краской.— Давайте без намеков. А то я могу и обидеться. Я же не лезу к вам в душу.— Да я по-доброму. Ладно, оставим все личное… Резюмируем результаты наших бесед. Две недели назад Анжела приходила к матери просить денег. С ней она общалась редко. В основном посредством телефонных разговоров.— Ас отцом?Это мы выясним чуть позже. Пока связи с Викентьевым нет. Мобильник молчит. На работе Вячеслав Алексеевич отсутствует. Как только объявится, мы с ним свяжемся и попросим об аудиенции. А пака никаких данных на этот счет у нас нет. Мы узнали, — продолжал майор, — что Анжела была взбалмошной и капризной. Склонной к фантазиям. И еще. Ей казалось, что за ней следят. Конечно, у наркоманов — психика неустойчивая, глюки разные мерещатся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91