Кстати, сегодня вечером, когда стемнеет, нужно будет отснять пару эпизодов. У меня назначен обед с одним парнем, потом снова вернусь сюда. Как насчет того, чтобы съездить пообедать?
– Но я не одета для обеда.
– Кому какое дело? Даю слово, что вас не выгонят из ресторана.
Во время перерыва на ленч, когда актеры и съемочная группа перекусывали в соседнем кафе, то один, то другой подходил к Сэму Шапиро со своими проблемами, и тот решал их на месте, все так же энергично и добродушно. Он явно был человеком действия, и ему нравилось, что вокруг него все кипит и бурлит, что все эти люди, объединенные его волей, работают для воплощения его идеи. Клер заметила, что он щедр на похвалы и высказывает их тепло, от всей души и что так же, от всей души, искренне и раскатисто хохочет. Его широкая, кипучая, деятельная натура придавала ему обаяние, против которого было трудно устоять. Вместе с тем он прекрасно владел искусством убеждать, с безупречной логикой выстраивая и мастерски обосновывая свои аргументы. Казалось, нет такой ситуации, из которой он не нашел бы выхода, и такой проблемы, которой он не разрешил бы так, как счел бы нужным, при этом доказав всем, что действует так ради общего блага. Клер никогда раньше не встречала столь энергичного и столь авторитетного человека.
Однако от нее не укрылось, что за обаянием и умением убеждать у Сэма Шапиро прячется буквально взрывной темперамент. Когда исполнитель второй по важности мужской роли, сославшись на головную боль, попытался выпросить у него освобождение от съемок на всю вторую половину дня, спокойствие Сэма мгновенно улетучилось.
– Нет! – рявкнул он, обрушивая свой волосатый кулак на хрупкий столик из пластика вишневого цвета. – Я не собираюсь оплачивать последствия твоих пьянок, Джастин.
Эта вспышка явно была лишь слабым отзвуком той мощи, что крылась в неистовой натуре Сэма Шапиро, и именно поэтому его появление на съемочной площадке оказывало на всех присутствующих такое дисциплинирующее воздействие.
Клер все же успела заскочить на минутку на Честер-Террас, в лондонскую квартиру Элинор, чтобы переодеться в свое лучшее платье из черной тафты от Белинды Бельвиль и позвонить в офис комитета движения протеста против водородной бомбы, чтобы предупредить, что вечером не сумеет прийти на работу.
Вместо этого она обедала с Сэмом Шапиро средь алого плюша и позолоты Посольского клуба. Ей еще никогда не приходилось бывать где-либо с мужчиной намного старше себя, а отца она едва помнила, поэтому находиться в обществе Сэма, такого сильного и деятельного, ей было непривычно, но приятно: с ним она чувствовала себя как за каменной стеной. При появлении Сэма сидевшие в ресторане люди начали оборачиваться и перешептываться, и это тоже было приятно Клер.
За столом она сидела между Сэмом и его собеседником – щуплым, худосочным, с тоненькими усиками. Этот банкир встретился с Сэмом, чтобы сделать ему кое-какие деловые предложения, однако изложить их ему никак не удавалось, ведь каждую минуту к столику кто-то подходил чтобы поздороваться с Сэмом или перекинуться с ним парой слов.
– Я сто лет знаю этого парня, – шепнул Сэм на ухо Клер – Он представитель „Парамаунт", а я уже десять лет вплотную сотрудничаю с этой командой.
– Сколько же фильмов вы делаете в год? – поинтересовалась Клер.
– На один фильм обычно уходит два года Это конечно многовато, но я продюсер работающий – сам досконально влезаю во все детали. Конечно, это требует времени но иначе я не могу.
– Вы приехали в Англию из-за „Пшеничных гонок"?
Сэм покачал головой:
– Нет Я перетащил все свое производство в Лондон еще в прошлом году Сейчас снимать кино дешевле и проще всего в Европе – особенно в Италии и Англии.
– Сэм Шапиро! Привет! – Еще какой-то человек в безупречно сшитом смокинге хлопнул его по плечу и кивнул в сторону четвертого, пустовавшего позолоченного стула за их столиком – Можно присесть?
Представитель „Парамаунт" вздохнул и, протянув руку через стол вернул Сэму испещренный цифрами лист бумаги который просматривал.
– Похоже нам лучше обсудить это в другой раз. – Он улыбнулся Клер с которой едва успел обменяться несколькими словами. Он видел, что привлекает Сэма Шапиро в этой девушке врожденное благородство утонченность манер и то хрупкое очарование, которым веет от старинных пастелей. Одним словом, качества весьма отличные от тех, что ценились в Лос-Анджелесе.
Как только темно-синий „роллс-ройс" Сэма затормозил у верфи Карджилл, к нему подскочил режиссер.
– Этот ублюдок Джастин опять надрался, – сообщил он еще не успев как следует усесться.
– Днем у него еще со вчерашнего трещала голова – свирепо громыхнул Сэм – Я думал, у тебя хватит ума не давать ему воли, пока мы с ним повязаны.
– Я черт побери, к нему в няньки не нанимался, Сэм. Мы там сейчас с Биллом и Симоной проходили одну сцену. Кстати, хорошо бы тебе самому ее посмотреть. Так вот Джастин валяется в своей гримерной бесчувственный как труп, а вокруг целая куча бутылок из-под водки, которую он вылакал.
– Ему сделали промывание желудка?
– Конечно. Врач до сих пор там, у него. Но работать он не сможет.
– Свяжись с его агентом. Просмотри его контракт. Завтра первым делом мне нужны точные цифры во сколько нам обходятся его загулы. – Сэм выпрыгнул из машины и быстро зашагал к фургончикам, в которых размещались гримерные.
Но еще прежде, чем он успел подойти, дверь фургончика Джастина Уоттона распахнулась, и на пороге в желтом прямоугольнике света, обрисовался длинный тонкий силуэт самого Джастина. Увидев Сэма, актер угрожающе двинулся ему навстречу хотя ноги плохо слушались его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103