И он знал, что после всех тревог, чтобы почувствовать себя уютнее, она отдастся ему. Запросто. Даже охотно. Но утром, на рассвете, все изменится. — Сосредоточиться, — повторил он, проклиная себя за похотливые мысли. Женщины всегда были его слабостью. И, наверное, всегда будут. Но он не хотел совершать очередную ошибку. Только не с этой женщиной. — Сосредоточиться — это правильно. — Он поцеловал ее в макушку и отпустил.— Не знаю, правильно или нет. — Если Никки и была разочарована, она успешно это скрыла и криво улыбнулась. — Ладно. — Пожав плечами, она повернулась и прошла в кухню. — Хочешь чего-нибудь выпить? У меня, кажется, есть пиво… — Она открыла холодильник, наклонилась и нахмурилась при виде, как он предположил, скудного содержимого. — Оказывается, у меня одна бутылка пива и бутылка относительно дешевого вина.Он хотел было возразить, но она сказала:— Только не надо говорить, что ты на дежурстве; мы оба знаем, что нет, и вообще ты официально не занимаешься этим делом, и здесь тебя не должно быть, и вообще это союз с врагом, так ведь? Так что стакан не самого лучшего калифорнийского не повредит.— Я редко пью вино.— Сделай одолжение мне, — предложила она, сбросив туфли и оставив их посреди кухни. — Раз уж ты все равно остаешься, может, снимешь пальто?Никки снова попыталась улыбнуться, но в ее голосе не было радости, и ямочки не появились. Когда она через плечо посмотрела на него, ее глаза были темными. Затравленными. В их зеленых глубинах читались беспокойство и страх.Он повесил куртку на спинку стула на кухне, то же самое сделал с плечевой кобурой.— Ты всегда носишь пистолет? — спросила она, хотя знала ответ. Выпуклость от оружия она замечала не раз.— Предпочитаю быть готовым.— Настоящий бойскаут, да? Он хмыкнул:— Я уже давно такой, задолго до того, как это придумали.— Тогда забудь, я этого не говорила. — Напряжение на ее лице немного спало, когда она изучала содержимое холодильника. — Ладно, к делу. Посмотрим, что тут у нас… — Она извлекла запотевшую бутылку, захлопнула дверцу, поковырялась в ящиках, все переворошила и наконец нашла штопор. — Я, правда, хреново открываю бутылки, — призналась она. — Поможешь?Он обрадовался, что может что-то сделать, закатал рукава, открыл бутылку и наполнил два разномастных бокала шардоннэ.— Ну, за лучшие дни, — и он коснулся ее бокала ободком своего.— Да уж, за лучшие дни. И ночи, кстати.— Воистину. — Он сделал глоток. Вино было не такое уж плохое. Риду полегчало. Плечи слегка расслабились, и он перестал выдвигать челюсть. Никки, кажется, тоже немного расслабилась. Из ее глаз не исчезло затравленное выражение, но морщинки у рта исчезли, а где-то между первым и вторым бокалом вина она успела переодеться в ночнушку и халат.Даже кот успокоился на своем посту на столе, потому что пес, поев сухого кошачьего корма, наконец улегся на импровизированное ложе, которое Никки устроила у входа.— Как ты думаешь, где сейчас Шевалье? — спросила она, допив второй стакан, и указала подбородком на окно. — Где-то там?— Да, где-то там. — Но он был встревожен.— Ты все еще не уверен, что он — Гробокопатель? — спросила она, зевнув.— Он же не такой идиот? Только вышел из тюрьмы и сразу начал убивать присяжных, которые отправили его за решетку?— Некоторые убийцы не могут себя контролировать. Убийство — это ужасно. Логика здесь ни при чем. Ох, Рид, я устала до смерти, — сказала она и хмыкнула. — Извини. Не то слово.— Иди спать, — сказал он. — А ты?— Я устроюсь тут. — Он похлопал по подушкам на маленькой кушетке.— Не поместишься.— Бывало и хуже. Все лучше, чем в машине.Она чуть не засмеялась, подошла к нему и поцеловала в щеку.— Для старого мерзкого копа ты очень приятный человек.— Только никому не говори. Это разрушит мою репутацию на работе.Тут она засмеялась, и он постарался не замечать ни того, как распахнулся халат, открыв прозрачную ночнушку, ни ложбинки между ее грудями, ни краешка соска, который показался, когда она наклонилась к нему.— Не волнуйся. Я почти уверена, что репутация, которую ты заработал, чернее дегтя.— Возможно, ты права.— Я права без всякого «возможно».И он поцеловал ее. Схватил, прижал к себе, и, когда она упала на него, прижался к ее губам со страстью, которой сам не ожидал. Она не сопротивлялась, приоткрыла рот и ответила на поцелуй. Закрыв глаза, он почувствовал, как побежала по венам кровь, как запылало тело, как напряглось в паху. Не делай этого, Рид. Неужели урок не пошел впрок ? Подумай о Бобби Джин. Вспомни, что стало с ней. С ребенком. Его пальцы запутались в ее волосах; он склонил ее голову, чтобы прижаться губами к той соблазнительной точке, где ее шея касалась его плеч, и почувствовал, как она дрожит.Никки обвила его руками и громко вздохнула:— Рид, я… не знаю.— Тише, дорогая, — прошептал он ей в волосы. — Я всего лишь хотел пожелать тебе спокойной ночи.— К черту. — Она отстранилась от него. — Мы оба хотели чего-то большего, чем просто поцелуй на ночь.Он улыбнулся:— Да… надо думать.— Даже и думать не надо, детектив.— Я могу и подождать.— Да ну? — В ее глазах засветился сексуальный зеленый огонек. Кожа порозовела, и впервые с тех пор, как она поняла, что Симона Эверли пропала, на щеках появилось подобие ямочек, когда она поцеловала его в лоб. — Ты уверен? — Ее голос стал глубоким, игривым.— Да, но ты не облегчаешь мне задачи.— Все это часть моего дьявольского плана, — поддразнила она, вздохнув, и убрала с его глаз волосы. — Мы с тобой… Кто бы мог подумать?— Точно не я, — отозвался он.— И не я. Я даже не была уверена, что ты мне нравишься.— А я знал, что ты мне не нравишься. Но сейчас надо поспать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118