Вот потому-то его “Дырявая луна” все делала для того, чтобы поддержать старое искусство на плаву. Эти парни из “Уорлд ньюс” просто ничего не понимали. В том-то вся и суть, чтобы создавать заведомые подделки. В этом и заключался весь смысл шутки! В этом-то вся и красота!Всякий раз, когда его спрашивали, зачем он начал издавать бульварную газету, Харли отвечал, что “Дырявая луна” является отдушиной для общества. Большинство помещаемых в газете репортажей были нелепы до полного абсурда. Если кто-то принимал их за чистую монету, значит, этот “кто-то” — первый кандидат в дурдом. “Дырявая луна” была пародией на другие бульварные газеты, и большинству читателей хватало ума это понять. Это была шутка, и ее не полагалось воспринимать всерьез.Но в то же время Харли обычно публиковал в каждом номере одну или две статейки на актуальные темы: о городских проблемах или о местных политиках и воротилах. Как правило, это бывали такие темы, о которых власти умалчивали, а другие, газеты — настоящие газеты — предпочитали их не затрагивать.Вот этой колонкой и заведовал Нэш. Она называлась “Хиханьки-хаханьки”, но про себя Харли предпочитал называть ее “Гласом невидимого”. Нэш обладал редкостным даром заставать людей не столько даже в компрометирующем, сколько в дурацком положении. Как-то раз, например, он заснял жену мэра, выходящую из туалетной комнаты. К каблуку ее туфли пристал длинный шлейф из туалетной бумаги.Основной секрет успеха колонки заключался в том, что Нэш был начисто лишен чувства страха. Он просто ничего не боялся. Харли часто поражался этому и даже спрашивал себя, через что должен пройти человек, чтобы достигнуть такого состояния.Как-то раз Нэш состряпал небольшую разоблачительную заметку об одном продажном чикагском бизнесмене. На следующий день в редакции раздался анонимный телефонный звонок: Нэшу пригрозили спалить его дом. Он засмеялся в трубку и посоветовал анониму заодно взять в заложники его жену и детей.Нельзя отнять у человека то, чего у него нет. Харли взглянул на Нэша. Тот опять склонился над копировальной машиной, по-новому компонуя снимок.“Жизнь такая”, — вот о чем подумал Харли, глядя на Нэша. Он был еще не стар, может быть, лет под сорок, но весь словно отлит из металла. “Железный человек”. Худощавый, ни капли жира. Улыбался он редко, даже когда говорил смешные вещи, от которых окружающие чуть не катались по полу, стараясь не намочить в штаны.Он ночевал на продранной оранжевой кушетке в тесном кабинете, а все остальное время жил в своей машине. Харли был родом из богатой семьи и до знакомства с Нэшем не знал никого, кто жил бы в машине. Это казалось невозможным, особенно учитывая его теперешнее положение, но сам Нэш считал, что здорово разжился за последние два года. Когда Харли с ним познакомился, он жил на улице.Это случилось зимой. Стоял собачий холод. Такие холода бывают только в Чикаго, когда лютый северный ветер задувает со скованного льдом озера Мичиган. Было около нуля по Фаренгейту Соответствует —18° по шкале Цельсия.

, но этот проклятый ветер еще больше усиливал ощущение холода. Полузамерзший Нэш сидел в дверях какого-то парадного. Харли сунул пару долларов в нагрудный карман его фланелевой куртки и посоветовал ему съесть чего-нибудь горячего. Но не успел он отойти на несколько шагов, как Нэш догнал его и швырнул деньги ему в лицо:— Не нужны мне твои чертовы деньги! Харли посмотрел на этого странного типа и спросил себя, хватило бы у него самого мужества и гордости отвергнуть подачку при подобных обстоятельствах. Нет, у него кишка тонка. Он схватил бы деньги и бросился наутек, пока доброхот не передумал.— Как насчет работы? — спросил тогда Харли. Он даже не знал, кто стоит перед ним. Этот тип мог оказаться сутенером или уличным толкачом наркотиков. Да мало ли? Черт, он мог бы оказаться даже убийцей! Уголовником, отсидевшим срок и только что вышедшим на свободу. А у Харли не было денег на зарплату секретарше, не говоря уж о… о… Он понятия не имел, какую работу предложить этому парню.— Работы? — недоверчиво переспросил Нэш. — Какой работы? Я “дурью” не торгую. Девочками тоже.До чего же приятно было это услышать! Вот только правда ли это?— Будешь работать на меня. — Харли прижал руку с растопыренными пальцами к сердцу. — Я молодой предприниматель.Нэш запрокинул голову и расхохотался, а у Харли от стыда запылали лицо и уши. “Молодой предприниматель”. Как он мог сморозить такую глупость? Как он мог выставить себя таким ослом? Как напыщенно и фальшиво это прозвучало!Нэш широким жестом сорвал с головы вязаную шерстяную шапочку и поклонился в пояс, изящно отставив правую ногу.— Бонжур, месье Навоз!Потом он опять засмеялся.Решив, что парень просто ненормальный, Харли повернулся и пошел своей дорогой. Вслед ему доносились раскаты хохота.Но в тот вечер он все никак не мог выбросить из головы странного уличного бродягу. Ведь, если б не милость божья, на его месте запросто мог бы оказаться сам Харли. Парень был грязен и зарос щетиной, но все равно Харли заметил, что возрастная разница между ними — лет десять, не больше. Этот парень — бездомный. Безработный. И все же слишком гордый, чтобы взять деньги у прохожего. Харли ощутил невольное восхищение, вспоминая о нем.На следующий день он вернулся на то же место, но обнаружил в дверях парадного старуху с переполненной каким-то барахлом сумкой на колесиках. Харли спросил, не видела ли она здесь парня. Она покачала головой, что-то бормоча себе под нос. Харли вытащил из кармана пятерку — пятерку, с которой не мог себе позволить расстаться, — и протянул ее старухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91