Он опустил в щель несколько монет и нажал какую-то кнопку. Музыка.В музыкальном автомате “Кофейни” вот уже много лет не было новых песен. Из ящика полились звуки ленивого старого рока. По нынешним меркам он тащился черепашьим шагом.Рядом с Сарой появилась Максин. Она уже успела освежить оранжево-красную помаду на губах.— Прям как в той рекламе.— В какой рекламе? — недоуменно переспросила Сара. Последние несколько лет она практически не смотрела телевизор.— Как это “в какой”? Ну, там, где шикарный парень заходит в бар, жарища страшная, все парятся, а он входит — и прям посреди бара идет снег.Сара пожала плечами и покачала головой:— Не видела.Она вынула из стеклянного шкафа-холодильника кусок пирога с арахисовым маслом, приготовила стакан чая со льдом и отправилась к Нэшу.Поставила пирог перед ним. Чай рядом. Положила салфетку.Потом с минуту постояла, разгладила скатерть и наконец опустилась на диванчик напротив него.— В бело-розовую полоску, — заметил Нэш с полным ртом пирога, разглядывая ее форменное платье. — Просто карамелька. Тебе идет.Она потеребила белую манжету на коротком рукаве платья, потом нервно поправила воротничок:— Тут все так ходят.Нэш сделал большой глоток чая со льдом и бросил на Сару такой пронизывающий взгляд, что у нее все затрепетало внутри.— Я почему-то думал, что ты будешь в чем-нибудь более… ну, я в этом деле ничего не смыслю, но в чем-нибудь более… свободном.Сара не знала, обижаться ей или чувствовать себя польщенной.— Когда у тебя кончается смена?— В семь. Мне еще пять часов работать.— Я подожду.— Ты не можешь ждать здесь весь день. Ей стало не по себе при мысли о том, что Нэш будет сидеть тут и следить за каждым ее движением. Его взгляд сместился, устремился на что-то у нее за плечом. Она обернулась. Максин.— Поезжай, детка, — сказала Максин. — Никто сюда не придет в такую жару. Я все равно, собиралась отослать тебя домой.Нэш послал ей такую обольстительную улыбку, что у бедной Максин наверняка подскочило кровяное давление.— Спасибо, — сказала Сара.— Спасибо, — кивнул Нэш.Выйдя из кафе, Сара сразу поняла, почему у Нэша спутанные волосы. У него теперь была открытая машина. Прямо-таки не машина, а лодка.— У тебя просто какая-то страсть к безобразным автомобилям. — Она обошла чудище кругом, проводя ладонью по хромированным пластинам радиатора. — Даже не представляю, сколько бензина он поглощает.Нэш прислонился к решетке радиатора, скрестил руки на груди, поигрывая бицепсами. У него за спиной торчала радиоантенна, с которой бессильно свисали в жарком, влажном воздухе обрывки прошлогодней рождественской мишуры.— Он не так плох, как ты думаешь. Одно плохо: не могу больше складывать свои пожитки на заднее сиденье. На ходу все выдувает. Ну и в дождь несподручно.— Это почему же?— Верха нет. Вот потому-то эта “тачка” и досталась мне так задешево.— Верха нет? — Взор Сары устремился к пустой щели позади заднего сиденья, в которую, по идее, должен был убираться верх.— Я выработал тактику езды во время дождя. Научился быстро ездить и пригибать голову.Она засмеялась.Он улыбнулся ей.И Сара поняла, какое это счастье — увидеть его снова. Хотя она любила отца, хотя ей нравилось работать в кафе, она только в эту минуту осознала, как одиноко ей здесь жилось, какой чужой она себя ощущала. А теперь появился человек, говоривший с ней на одном языке, человек — как ни странно, как ни страшно было в этом признаться, — ставший частью ее самой. 31 Нэш открыл дверцу с пассажирской стороны. Сиденье было покрыто светло-желтым пластиком с тисненым рисунком в виде крошечных ромбиков.— Обожди… — Он достал сзади плед и расстелил его на сиденье. — Садись на это, а то поджаришься живьем.Сара скользнула на пассажирское место, и Нэш захлопнул дверцу. Прикасаясь лопатками к пластиковой спинке сиденья, она ощутила обжигающий жар сквозь тонкую ткань платья и села прямее. Нэш прыгнул в машину, не открывая дверцы.— Дверца работает, — объяснил он, — просто капризничает. Стоит ее открыть, потом трудно закрыть.Приборный щиток когда-то был красным, но выгорел на солнце до розоватого оттенка и был покрыт тонким слоем пыли. Там, где полагалось быть радиоприемнику, зияла дыра, из которой торчали цветные проводки. Зато на сиденье помещался портативный аудиоцентр, а рядом возвышалась стопка кассет и компакт-дисков.— Не могу без музыки, — пояснил Нэш, вставляя диск в прорезь.Он включил зажигание, мотор ожил, глубоко и низко заурчал. Пол завибрировал под ногами у Сары. Уверенно крутя баранку одной рукой, Нэш вырулил со стоянки, развернулся и двинулся вперед по первому же попавшемуся проселку.— Куда? — спросил он, стараясь перекричать свист ветра, трепавшего их волосы, и рев музыки.— Куда угодно.Они курсировали по местным дорогам, и Сара показывала ему достопримечательности.— Вот дом старого мистера Ньютона, — сказала она, указывая рукой. — Его жена умерла, когда ей было двадцать два года. Видишь фотопортрет? Последние пятьдесят лет он держит его в окне. По ночам включает подсветку.Прошло несколько минут.— Вон те два дома принадлежат братьям Льюис. Они женились на сестрах, развелись и поменялись партнершами.— Как удобно!— А вот дом Карлы Дэвис. Мы с ней учились в одном классе. Она замужем, у нее четверо детей.Замужем, замужем, замужем… Все женаты, все замужем… Сара уже приближалась к среднему возрасту, а чего она в жизни добилась? Лучшие годы, можно смело сказать, прошли впустую. А ведь время ограничено. У нее было двойственное чувство: с одной стороны, Сара понимала, что надо спешить, с другой стороны, ей хотелось, чтобы время остановилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91