Он ждал ее. Он ее ждал.Рядом с ведерком для льда стояли два высоких бокала для шампанского. Сара тяжело вздохнула. Ее тело медленно наливалось свинцом снизу вверх, начиная с ног.— Иди сюда, дорогая. Сними пальто.С привычной ловкостью, давно ставшей частью его натуры, Донован открутил с горлышка бутылки проволочную “уздечку”, тихо хлопнул пробкой, разлил пенящееся вино по бокалам и протянул один из них ей.Сара была не в состоянии шевельнуться. Никак. Никогда. Ни за что.Он ждал с протянутым бокалом.“Может быть, все еще обойдется. Может быть, он не причинит мне слишком много боли, — мелькнула в ее мозгу надежда. — Двигайся. Включайся в игру”.Каким-то непостижимым для нее образом приказ, отданный мозгом, дошел до ног. Волоча ноги, шурша подошвами туфель по облицованному плиткой полу, Сара двинулась вперед.— Ты забыла о нашем свидании?Высокая, тонкая ножка бокала скользнула из его пальцев ей в руку. Вино расплескалось и облило тыльную сторону ее ладони. Донован поднял свой бокал, как бы салютуя ей.Глаза у Донована были воспалены, налиты кровью. На лице, обычно чисто выбритом, проступила щетина. Щетина виднелась даже на груди. Не отрывая глаз от Сары, он поднес свой бокал к губам и осушил его одним духом.Сара тоже подняла свой бокал, но не смогла даже толком пригубить его.— Сними пальто.Она сбросила пальто движением плеч и повесила его на спинку белого ажурного стула.Донован окинул взглядом ее одеяние, задержавшись на короткой розовой рубашонке, и она поняла свою ошибку.— Снимай все.Этого Сара сделать не могла. Она не могла ему позволить прикоснуться к себе. Дать себя запачкать. Осквернить.“Беги!”Должно быть, лицо ее выдало: Донован всегда умел угадывать ее мысли, как бы глубоко она их ни прятала. Стоило мышцам ее ног чуть напрячься при мысли о побеге, как он тут же выбросил вперед руку, и его пальцы мертвой хваткой сомкнулись у нее на лодыжке. Он с силой дернул ее на себя. Сара упала, сильно ударившись бедром о край ванны, зубы у нее лязгнули. А потом он затащил Сару в воду, и ее рубашка вздулась парусом, наполнилась водой.Донован схватил ее за руки, его пальцы глубоко впились ей в кожу.— Ах ты сука, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. — Вонючая, лживая сука. Вот оно. Началось.— Не делай мне больно, — принялась умолять Сара. Губы у нее задрожали, на глаза навернулись слезы. — Не делай мне больно, — повторила она, ненавидя себя за то, что приходится унижаться перед ним. Она не могла совладать с собственным страхом и презирала себя за слабость. Она ненавидела себя.Донован толкнул ее под воду. Пузырьки воздуха всплыли у нее перед глазами. Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее.Сара видела его искаженное бешенством лицо над поверхностью воды. Он что-то кричал ей, но она не слышала.“Ну и пусть. Может, оно и к лучшему…” — безразлично решила она.Донован вытащил ее.Она вдохнула, заглатывая воду вместе с воздухом.Он снова толкнул ее под воду.Снова вытащил.Воздух. Благословенный воздух.Она забилась, выплевывая воду, втягивая воздух.— Кто он, Сара? Кто?!Она задыхалась, сердце заходилось в груди.— Кто он? С кем ты была? — повторял Донован. — Скажи, и тогда, может быть, я убью тебя быстро. Кто он?Он опять утопил ее.Сара пыталась вырваться из его рук, но у нее ничего не получалось. Она яростно боролась в последней отчаянной попытке обрести свободу. Ей удалось ударить его коленом в пах.Донован выругался и отпустил ее.Сара вынырнула, жадно глотая воздух, без промедления вскочила на ноги и бросилась к краю ванны. На полпути она почувствовала, как что-то тянет ее назад. Донован поймал подол ее рубашки. Ворот рубашки врезался ей в горло.Ее руки беспомощно взметнулись вверх, одной рукой она случайно нащупала бутылку шампанского. Схватив ее за горлышко, Сара повернулась, размахнулась и ударила его по голове.Донован взвыл от боли и отпустил рубашку. Сара рухнула, ухватилась руками за край ванны, вылезла и бросилась бежать босиком, ее туфли остались плавать на поверхности воды в джакузи.У нее за спиной раздался рев.И вот Донован бросился в погоню.Через кухню.По коридору.Топот его ног отдавался у нее в ушах. Тяжелое, пыхтящее дыхание.Ее рука схватилась за перила. Ничего на соображая от страха, Сара устремилась вверх по лестнице. 20 Нэш схватил кучу скомканной одежды и бросил ее в рюкзак. Подойдя к шкафчику с картотекой, он вытянул ящик и начал рыться в бумагах, журнальных вырезках, фотографиях, которыми ящик был забит до отказа. Здесь не было ничего нужного ему. Ничего такого, что значило бы что-нибудь…Сара. На берегу.Нэш бессознательно ласковым жестом провел пальцами по глянцевой поверхности фотографии.“Забудь о ней. Не думай о ней”, — приказал он себе, понимая, что это бесполезно.Но он не мог отвести глаз от фотографии. Все стихии земли, неба и плоти каким-то чудом сошлись воедино в одну восьмую секунды, когда щелкнул затвор объектива, запечатлевшего на фотографии волнующий, чувственный, эротичный и в то же время одухотворенный образ.А ее лицо… ее лицо… Безмятежное спокойствие и легкая улыбка, невидимая, скорее угадывающаяся. Эти глаза… Огромные, нежные, печальные глаза.Нэш уронил снимок, словно обжегшись. Он идиот. Кретин. Ему полагалась бы премия. Первый Кретин Америки.Тихо ворча от отвращения к себе, Нэш повернулся кругом и взял стопку компакт-дисков. Они отправились в рюкзак. В основном это была музыка звезд так называемого альтернативного рока — блистательных падучих звезд, либо уже сгоревших в плотных слоях атмосферы, либо на всех парах летящих навстречу забвению.Город Чикаго изменился до неузнаваемости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91