Еще я узнала, что Тони был связан с преступным синдикатом Ньюарка. Его убили у входа в ночной клуб, после того как соперничающая группировка решила заявить о себе. Думаю, что выкидыш был вызван испытанным мной шоком. В конце концов я оказалась одна, испуганная, в приемном отделении больницы имени Томаса Джефферсона. И мне некому было поплакаться.Врач и сестры были очень добры ко мне, но они ничего не могли изменить, разве только дать болеутоляющее. Я лежала там и часами оплакивала Тони и нашего ребенка, ненавидя весь мир за то, что их отняли у меня, ненавидела Тони за то, что он лгал мне. Я была одна и ненавидела себя за то, что оказалась такой дурочкой. Все это случилось три года назад.Конечно, моя семья узнала про Тони, они видели его со мной в клубе, где я работала. А когда его фото было напечатано на первой полосе газеты «Инквайрер», всплыло все остальное. Но они так и не узнали о ребенке, а сама я не смогла рассказать им правду. Это была моя боль, и я жила с чувством вины, все время думая о том, что могло бы быть в моей жизни.Может, сам Господь Бог решил помочь мне и подстегнул жизнь, чтобы она догнала меня и все так закрутилось в Панама-Сити, а может, в происшедшем виновата я сама. Я думала обо всем этом и еще о многом, пока лежала на полу в «Тиффани», то приходя в себя, то снова теряя сознание. Я больше не слышала шепота напавших на меня. Может быть, ушли совсем, а может, тот, кто ударил меня, еще вернется. Вдруг они убьют меня до того, как приедут полицейские? Но сейчас это не имело значения, потому что я лежала на полу в коридоре без сил и не могла пошевелить даже пальцем, чтобы остановить их.Издалека до меня донесся вой сирен. Наверное, Нейлор все-таки прислал дежурную машину. Звук становился все громче и наконец замер. Послышались громкие шаги, распахнулась задняя дверь. Я попыталась открыть глаза, но свет был слишком ярок, и я зажмурилась.— Кьяра, — раздался голос Джона Нейлора над самым моим ухом. Руки его приподняли меня, поддерживая за плечи и голову. — Вызывайте экспертов, — приказал он кому-то.Я открыла глаза и попыталась сфокусировать зрение.— Со мной все в порядке, — попробовала я убедить его, с трудом ворочая языком. — Кто-то ударил меня на стоянке, рядом с машиной.— Да, в машине все перевернуто вверх дном, похоже, что-то искали, — ответил Нейлор. — Помолчите, не надо говорить. Мы отвезем вас в больницу.— Нет, — я собрала оставшиеся силы, — не надо в больницу, пожалуйста. Я нормально чувствую себя, правда.Эксперты прибыли и взялись за свою работу. Я лежала, чувствуя слишком большую слабость и тошноту.— Кто-то взломал мой шкафчик, — вспомнила я.— Торк, — позвал Нейлор, поворачиваясь к молодому офицеру в форме, — скажи, чтобы внимательно осмотрели гримерную.Офицер кивнул и исчез.Один из экспертов, загорелый темноволосый мужчина, обернулся к Нейлору.— Похоже на сотрясение мозга, нужен рентген. Пусть ее осмотрит врач.— Я никуда не поеду. Я сама способна сесть за руль. — Господи, кого я пыталась провести? Мой протест был оставлен без внимания.— Я прослежу, чтобы она попала куда надо, — ответил Нейлор и легонько похлопал меня по плечу. В этом жесте было скорее предупреждение, чтобы я молчала, а не сочувствие. К нам подошла Карла Терранс, которая заметила этот жест и расценила его иначе.— Как мило, — язвительно произнесла она. — Джон, если можешь оторваться, я очень хотела бы поговорить с тобой.Нейлору это явно не понравилось, но он молча прошел за Карлой. Их не было минут пять. Я лежала, пытаясь сообразить, что же со мной произошло. Те, кто обыскивал мой шкафчик, скорее всего до закрытия клуба спрятались где-то, зная код моего замка и как отключается сигнализация. И еще я не поняла, ударили меня после того, как обыскали шкафчик, или наоборот. Я слышала голоса двух человек. Может быть, один рылся в машине, а другой — в шкафчике? От всего этого моя голова просто раскалывалась, и я обрадовалась, когда Нейлор вернулся.— Ладно, — сказал он, — а теперь к врачу.Тут я решила, что достаточно пришла в себя и не нуждаюсь ни в чьей заботе. Я резко встала и сразу же начала оседать. Нейлор подскочил ко мне и поймал, когда я уже почти шлепнулась на пол. Он рассмеялся.— Ничему не научились, да? Давайте сделаем так: вы обопретесь на мою руку, и я провожу вас к своей машине. Отвезу в больницу, вас осмотрят, а потом я вернусь сюда.Говоря все это, он медленно повел меня к выходу. Рубашка у него была удивительно гладкой, а мышцы под ней прямо-таки стальные. Я ничего не могла поделать с собой, мне нравилось опираться на его руку.— А как я вернусь к своей машине?Мы уже вышли из клуба, и я видела, что вокруг «камаро» полно полицейских.— Я вас привезу, — ответил Нейлор. — Послушайте, как вы думаете, у вас хватит сил осмотреть салон вашего автомобиля? Может, вы заметите, чего не хватает? Это очень ускорило бы нашу работу.— Разумеется, — отозвалась я.Мы медленно пересекли стоянку и подошли к машине. Карла Терранс уже была там и стояла спиной к нам, внимательно изучая разгром в салоне.— Вот опись того, что мы нашли, — сказала она. В голосе ее слышалась едва сдерживаемая злость. — Здесь ничего не пропало? — спросила она меня.Я просмотрела список: косметика, ручки, всякая мелочь, даже десять долларов в кошельке были на месте, и кредитная карточка тоже. Как будто ничего не пропало. Но когда заглянула в салон, я заметила то, чего не было раньше. На сиденье в куче мелочи лежала золотая сережка с аметистом. Это была сережка Дениз.Я не стала задерживаться на ней взглядом. Вместо этого я потянулась за кошельком.— Мне понадобятся деньги, — сказала я. — Здесь моя страховка и моя чековая книжка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65