Она забросила задание Академии, которая теперь уже официально отмежевалась от деятельности Анны Бьеллин, и принялась рассылать видеообращения ко всем своим европейским знакомым с призывом создать отряд ополчения. Дело в том, что мавры, стремительно продвигаясь и прокладывая дорогу «человеческим ресурсом» (попросту говоря, не считаясь с потерями), захватили приличную часть пультов управления огнем. Резервная система спутниковой связи была слабее предыдущей. В итоге противнику удавалось то и дело нарушать слаженность работы громоздкой системы управления НАТО. Мавры наносили удары быстрее, чем компьютеры успевали обрабатывать информацию. Под угрозой оказалась вся концепция бесконтактной войны, когда армии (в отличие от мирного населения) почти не несут потерь, а удары по промышленности врага наносят ракеты и автоматические флаеры. Аника сколотила батальон талантливых игроков в компьютерный «Воздушный бой», которых посадила за пульты дистанционного управления реальными машинами. Столкнувшись с новой силой, мавры стали «глушить» место боя радиопомехами, жертвуя своими воздушными средствами. И тогда Аника, авторитет которой в новом амплуа к этому времени вырос, предложила невероятное — оборудовать воздушные средства кабинами для пилотов. Если пилот будет сидеть в кабине, ему не страшны радиопомехи. Правда, он рискует жизнью... Аника заявила, что нужно «смазать кровью машину нашей Победы». Но военные профессионалы не спешили соглашаться с советами дилетантки и возвращаться к кровавой военной практике XX века.
Но мавры-то продвинулись к Штутгарту. Еще немного, и Швеция могла стать прифронтовым государством. Генерал Шварц носился вдоль тыловой линии, пытаясь зашить тришкин кафтан электронными нитями, но разрушения в созданной им конструкции обороны были слишком велики.
Аника не переставала призывать на фронт рисковых парней и девиц, готовых полетать на флаерах вдоль линии сражения. На призыв отчаянной шведки откликнулись толпы молодых людей, которым понравилась сама идея служить не в армии, а в ватаге под началом лихой и симпатичной атаманши. В то же время Аника убеждала влиятельных знакомых надавить на генералов, чтобы они разрешили добровольцам вступить в бой. Знакомые упирались, отлично понимая всю незаконность и абсурдность идеи. Но поскольку их было много и занимали они самые разные посты, Анне удалось пробить разрешение на присутствие в тылу энтузиастов на собственных автолетах.
Сергеич отметил про себя, что Академия лишь на словах отмежевалась от деятельности Бьеллин. Теперь понятно, почему Анике удалось получить таких влиятельных покровителей. Видимо, шведы надеются остановить мавров с помощью этой нибелунгической авантюры. Как в XX веке — добровольцы сражаются с фашизмом на дальних подступах...
Инициатива оказалась в центре пиар-кампании нескольких политиков. Прокатиться вдоль линии фронта, играя в настоящую, а не виртуальную стрелялку, могло стать модной разновидностью экстремального туризма. Дело было за разрешением вступить в бой.
Надо отдать должное научной школе оргтехники, которой славилась Шведская академия, Аника создала из толпы хакеров, мажоров и плейбоев относительно слаженный организм, где каждый нашел дело по вкусу. Она назвала свою армию «Корпусом нибелунгов». Не забыв и о пиаре, она потратила целый день на разработку своего штандарта — золотой крест, стилизованный под скрещенные мечи, на переливающемся разными цветами щите. Но принять боевое крещение под этим знаменем нибелунги не могли: генерал Шварц не отменял запрета на пользование частными автолетами в прифронтовой зоне.
Однажды они просочились в район боя, и обе стороны в общей суматохе приняли нибелунгов за колонну беженцев. Оказалось, что люди могут реагировать на боевую обстановку лучше потрепанной автоматики. Анна атаковала с воздуха какие-то склады, а на обратном пути сожгла на земле несколько автоматических автолетов противника, потеряв только один. Ходили слухи, что его сбили свои по возвращении. Во всяком случае, по пути домой нибелунгов встретил плотный заградительный огонь, и только чудом обошлось без больших жертв. Партизаны воздушного пространства немедленно сели на нейтральной территории и по земле добрались до своих. Затем в серии интервью Анна создала настоящий культ погибшего Макса Ордина, а уж видео позаботилось о создании культа самой Анны Бьеллин. К концу недели в ее штабе собралось уже более тысячи вооруженных молодых людей, которые рвались в бой, обожали свою атаманшу, рассказывая о ней друг другу восторженные легенды. Такой успех вызывал черную зависть у военного командования, которое никак не могло справиться с массовым уклонением от военной службы, военными неудачами и желчной критикой смишников. Генерал Шварц мечтал рассовать нибелунгов по подразделениям, которые понесли наибольшие потери в недавних боях. Поэтому нибелунгам по-прежнему не давали разрешения на вылет, а пытались уговорить подчиниться общему командованию и служить как все.
Эта история вызвала между супругами Романовыми спор в слегка раздраженных тонах. Сергеича прикалывало (он любил это архаичное словцо) поведение Бьеллин, а Татьяну возмущало. Он видел в происходящем творческий акт, а Таня — наглый выпендреж, зловещий смрад Средневековья и махновскую дезорганизацию фронта, который и так слишком быстро движется в их сторону. И вообще эта «баба» ей сразу не понравилась, да и засиделись они в этом захолустье. Сергеич, которого тоже достала неопределенность их положения, сорвался и начал металлическим голосом вправлять мозги жене по поводу некомпетентности ее рассуждений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127