Я знаю, что молящегося лучше не трогать. Но зачем он здесь?
— Чтобы облегчить мою задачу.
— А как вы попали именно в мою игру и так быстро поняли, что это я?
— Это было несложно. Я брал роль, от которой мало что зависит. Так обычно начинают новички в игре, чтобы присмотреться. Роль быстро кончается, и можно вступать в новую игру. При этом в сообществе игроков прошедшие партии обсуждаются, расходятся сплетни. Мне нужно было лишь дождаться, когда в игру вступит дилетант, который начнет хвататься за главные роли, не имея к тому навыка. Извините, Сергей Сергеевич, но поскольку вы вообще редко играете в игры и считаете себя большим стратегом, то должны были повести себя именно так. Не обижайтесь, но когда ваша игра вызвала смех всего круга участников, я влез в перья совы и стал вас поджидать. Я уже собирался вступать в контакт, но тут вы показали свое мастерство политика, да еще начертали три буквы. Так что и гном все понял.
— Гном? А кто это?
Тут в дверь постучали. Сова отворила. На пороге стоял милый Мартин, в крыльях которого лежали деревянные кусочки, из которых Нильс без труда собрал дудку. Мартин жестом пригласил его идти заклинать крыс. Но Нильс задудел прямо здесь. Статуя ожила и первым делом снесла голову Мартину. Затем основатель замка прикоснулся к дудочке, и они с Нильсом затряслись, как от электрического разряда, а комната засветилась светом Эдисона.
— Информация прошла, — констатировала Сова. Действительно, у Сергеича в компьютере появились новые файлы.
Барон передернулся, стряхивая с себя оставшийся статический заряд, облегченно вздохнул, разжег камин и стал ощипывать Мартина. На недоуменное восклицание Нильса основатель замка виновато улыбнулся: «Но я ничего не ел уже триста лет». И принялся поджаривать гусятину на шпаге, как на вертеле.
— И что дальше? Нильс станет большим?
— Конечно. Гном погиб, заклятие потеряло силу. Нильс станет большим, как только выйдет из замка. По дороге он также может утопить крыс. Или помиловать их — это теперь все равно. От результатов нашествия в наше время не зависит исход игры.
— Скажи, Сова, обязательно ли поджаривать друга, чтобы стать большим?
— В общем, это самый простой путь. Но, слава Богу, не единственный. Но об этом потом. Объявили посадку, вам нужно спешить.
— Откуда вы знаете? Вы же в игре, а посадку объявляют в космопорте.
— Хе. Старший Брат смотрит на вас. В наше время можно постоянно держать в поле зрения любого человека. Нужно только знать, к какому монитору подключиться.
С этими словами Сова шагнула к молящемуся и пропала в нем, как в темном туннеле. Сергеич остался с бароном, обсасывавшим косточки Мартина. Но это был не сам Артем, а лишь его канал связи. Игра теперь не интересовала Романова. В «большом мире» действительно объявили посадку, и ему было пора идти. Канал связи был установлен, информация Артема поступила к самому Сергеичу. Он проглядел сопроводительное письмо: «Уважаемый Сергей Сергеевич. Прежде всего, разрешите извиниться за то, что подверг угрозе ваше имущество в Полисе. Честно говоря, я не ожидал такого эффекта...» Это многое объясняло. По крайней мере, теперь Романов знал, почему обстреляли его башенку в Полисе.
Остальные материалы Сергеич прочтет в шатле и к прилету в Москву будет готов вступить в бой.
А Пан заканчивал анализ информации, которая выскочила в поисковике на пересечении понятий «Романов Сергей Сергеевич» и «APT». Получилось немного. Во-первых, в юности Романов участвовал в Анархо-революционном товариществе (сокращенно APT). Во-вторых, недавно «Социум» проводил исследование по «оранжевым акциям», среди организаторов коих видную роль играла группа провокативной эстетики «APT!». Собственно, «Арт!» — это был боевой клич, под который они, просочившись на какое-нибудь серьезное мероприятие, внезапно начинали делать из него буффонаду.
От агента пришла еще одна новость:
— Привет, шеф, в последний момент вашей игры клиент получил какое-то сообщение из библиотеки Британского музея. И что странно: сообщение поступило прямо в игру, так что мы не могли понять его содержание. Вы могли это видеть, ведь вы были в игре.
Манипуляторы и правдоискатели
27 сентября.
Лондон.
Артем, Марина.
«Объективные интересы информалиата выражает креативизм как освободительное движение участников социального творчества к социальной гармонии духовного общества».
«Злодейство интересно, но не почетно. Добродетель скучна и занудна. Злодейство драматично, оно завораживает. Но в нем нет настоящей любви, и мало кто хочет быть злодеем даже ценой места в истории, потому что каждый стремится быть любимым».
Эти два тезиса Пан скачал из компьютера Романова, как только тот подключился к Сети. Более обстоятельно покопаться в его компьютере не позволили сложные системы защиты. Эти надписи лежали на поверхности, но, увы, не позволили понять, что можно теперь ждать от профессора. В принципе, Романов вел себя хорошо. Его французская эскапада вполне укладывалась в сценарий борьбы с исламской угрозой.
Пан специально позвонил Принтаму, когда у него был Романов, чтобы еще раз подвигнуть строптивого француза покрепче привязать Романова к исламской проблематике. Благо это в интересах жалкой Европы. По итогам встречи они связались еще раз, и Принтам подтвердил, что Романов «думает, как надо». Правда, добавил не без ехидства: «Романов, видимо, знает о вас». Но у Принтама есть основания злиться на них — участие Союза в войне еще не обеспечено, а они уже переходят к новой Игре. Принтам уже понял это и высказал Пану свое неудовольствие.
— А, пошел он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127