Но домашняя прислуга — это элита, тогда как болотники занимают самое низкое положение среди всех рабов. Ящерка понимал: Белл действительно должна была приложить немалые усилия, чтобы для услужения во время банкета в дом позвали именно их. Он, конечно же, готов был на все, только бы не подвести мать. И если потребуется быть любезным с этой бабой, что ж, он будет сама вежливость и учтивость.— Слушаюсь, мэм, — повторил он, и Щен вслед за ним тоже кивнул. — Мы отмоемся как следует.— Вашу одежду я оставлю у двери. — Пайва посмотрела на их ноги и презрительно фыркнула. — Вам понадобятся еще и туфли. Какого размера? А, вы все равно не знаете.Если мальчикам показалось странным мытье среди дня, каким же необычным должно было показаться им повторное мытье, да еще и в уединении своей собственной душевой кабинки! Мыло источало легкий аромат, имелся также и шампунь в небольшом флаконе. Совсем не то, что в сарае, где и тело, и голову полагалось мыть одной и той же едкой коричневой жижей. Здесь даже вода казалась мягче. А какие полотенца, из настоящей пушистой ткани, совсем не то что в сарае, где они напоминали скорее отбеленную мешковину. При виде всей этой роскоши Ящерка совсем позабыл свою прежнюю усталость.Вымывшись под душем, Щен и Ящерка взялись за одежду, которая оказалась сложена на полу за дверью. Каждому досталось по паре полотняных штанов и по белой рубашке без ворота, доходящей почти до колена. Были еще белые носки, такого же цвета кожаные туфли и кусок какой-то веревки золотистого цвета, назначение которой ни один из них не сумел предположить. Щен натянул штаны и попытался заправить рубашку внутрь, но она была слишком длинной. Ящерка примерил туфли и понял, что они немного жмут.Дверь открылась, и без стука вошла Пайва, мало обеспокоенная тем, успели мальчики одеться или нет. При виде их замешательства она издала еще одно презрительное фырканье.— Рубашку не заправляют внутрь, — раздраженно заметила она. — Кушак надо повязать сверху, вот так, дай я сама. Это же не шторная лента, охламон!В мгновение ока оба стояли перед ней обутые и одетые. Ящерка не помнил, чтобы раньше когда-либо надевал на себя одежду из такой тяжелой, плотной ткани. Он почувствовал, что держится теперь прямее, с большим достоинством. Заметив их отражения в зеркале, Ящерка замер. Оба они выглядели теперь совершенно иначе. Темная от загара кожа создавала приятный контраст со снежно-белой одеждой, а глаза у Щена сияли, как ясное небо. Ящерка смотрел на него в зеркало, зачарованный.— Ты что? — спросил Щен, поймав его взгляд.— Так, ничего. — Ящерка прокашлялся. — Мы неплохо выглядим.— Вы похожи на расфуфыренных лягушек, — насмешливо заметила экономка. — Но делать нечего, больше никого под рукой нет. Пошли. До приезда гостей осталось меньше часа, а я еще должна рассказать, что вы будете делать.И они окунулись в бесконечный водоворот правил обслуживания и хороших манер. Пайва пришла к выводу, что им следует поручить обслуживать стол с закусками в бальном зале. Это означало, что они должны будут приносить с кухни еду на подносах да еще показывать гостям, где находится туалет. Потом, когда гости соберутся в обеденном зале, мальчики должны будут следить только за тем, чтобы бокалы с водой у всех были наполнены. Экономка заставляла их тренироваться, снова и снова наливая в стакан воду из кувшина. В конце концов она все же осталась довольна.— Попробуйте только, пролейте хоть каплю мимо, тогда вам лучше не попадаться мне на глаза, — предупредила Пайва напоследок и ушла.Щен и Ящерка облегченно вздохнули, потом рассмеялись. Ящерка вдруг вспомнил, как в свой первый вечер на ферме он впервые услышал, как Щен смеется. Мальчику по-прежнему нравился смех его самого близкого приятеля, но он никогда ему об этом не говорил.Спустя некоторое время начали прибывать гости. Ящерка стоял около стола с закусками, бросая тревожные взгляды на Щена и стараясь не переминаться с ноги на ногу в своих тесных туфлях. Непривычная одежда слегка давила плечи, мешала движениям, но мальчик старался успокоиться и думать лишь о своих обязанностях.«Все будет хорошо, все будет хорошо, — мысленно уговаривал он себя, — у меня все получится».Бальный зал занимал два этажа в высоту, пол здесь был выложен светло-зеленым с черными вкраплениями мрамором. На уровне второго этажа зал опоясывала галерея, на которую вели две широкие лестницы. Среди гостей были только люди — Ящерка вообще после космической станции не видел ни одного инопланетянина, — в ярких одеяниях, переливающихся множеством красок, в шуршащих шелках, в блеске драгоценностей. Головы некоторых дам обрамляли целые каскады драгоценных камней, похожих на маленькие звездные системы. Мальчик изо всех старался не пялить на них глаза. На балконе играл небольшой — признак хорошего вкуса — оркестр, но пока никто не танцевал, время для этого настанет после ужина. По подсчетам Ящерки, здесь собралось более ста человек.Гости стали подходить к столу с закусками, и мальчик с головой окунулся в работу. Они с Щеном по очереди бегали на кухню, чтобы принести подносы с едой, а также проворно убирали грязную посуду. Вскоре Ящерка уловил определенный ритм, присущий работе, и понял, что в ней нет ничего такого уж сложного. Один раз к ним подошла Пайва, пожелавшая проверить, как они справляются, и ворчливо заметила, что «все идет нормально». Ящерка понемногу успокоился и стал думать о том, можно ли как-нибудь облегчить страдания, причиняемые ему тесной обувью. Он собирался отнести на кухню очередной поднос с грязными тарелками, когда его остановила одетая в черное пожилая дама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117