Персы считают нас, римских дворняжек, недостойными их крови.— Именно так я и думал, — задумчиво сказал Маврикий. — Боже, да армия будет писать от счастья. Ты знаешь, они уже считают Фотия своим. А если он еще и женится на дочери персидского шахрадара…Хилиарх замолчал и внимательно посмотрел на сидящего внизу Баресманаса.— А он знает об этом, как ты думаешь? Мы же в конце концов говорим об его дочери. Может, ему придется не по душе эта идея.Велисарий рассмеялся и похлопал хилиарха по плечу.— Если только я не сильно ошибаюсь, Маврикий, то идея принадлежит Баресманасу.Словно получив какой-то сигнал, Баресманас выбрал именно этот момент, чтобы повернуть голову и взглянуть на двух римлян, стоявших на самом верху каменной груды. Мгновение они с Велисарием смотрели друг на друга. Затем Баресманас спрыгнул с валуна. Несмотря на то что страшная рана плеча до сих пор сильно беспокоила его, он был достаточно подвижным для человека средних лет. Он стал подниматься наверх.Только добравшись до вершины, Баресманас тут же спросил Велисария:— Ну и что ты думаешь по этому поводу?На мгновение римский полководец удивился. Как Баресманас мог услышать?..Затем, поняв, что шахрадар спрашивает о военном положении, Велисарий скорчил гримасу.— Нам определенно не удастся удивить их еще одной атакой по флангу. Это точно.Баресманас кивнул. Ни он, ни Велисарий на самом деле и не думали, что такой вариант окажется возможен. После разгрома под Анатой малва снова не повторят ту же ошибку, не будут слишком самоуверенны. Приближающаяся к ним с юго-востока армия была гораздо больше силы, с которой они столкнулись в охотничьих угодьях. Тем не менее командующий этой огромной силы малва держал большое количество бойцов по флангам. Причем фланги довольно сильно растянулись и там находились лучшие войска. Слева в пустыне командующий малва поставил арабов на верблюдах. Справа, на плодородных землях на другой стороне почти высохшего Евфрата, использовал кушанскую кавалерию. Четыре тысячи человек, судя по донесениям разведчиков Куруша. Они поддерживали идеальный порядок, а их фланги оберегали их собственные разведчики.На этот раз не удастся удивить малва никакими хитрыми маневрами со скрытыми войсками. Только не в этот раз.— В таком случае нам придется полагаться на твой главный план, — сказал шахрадар и вздохнул. — Потери будут высокими.Велисарий сжал челюсти.— Да, будут. Но я не вижу другого выбора.Баресманас повернул голову и уставился на запад. На другой стороне реки располагался огромный лагерь, где обустроились Ормузд вместе с двадцатью тысячами копьеносцев и лучников. Они прибыли неделю назад. Даже на таком расстоянии Баресманас видел шатер Ормузда, который возвышался над менее изысканными шатрами его солдат.— Если он не…— Он — да, — уверенно сказал Велисарий. И хитро улыбнулся. Широко улыбнулся. — Ормузд поставил свой лагерь там — вместо того чтобы дальше вниз по реке.Баресманас кивнул и нахмурился.— Свинья, — проворчал он. — Вверх по дамбе, где он поставил лагерь, не перебраться через Евфрат достаточно быстро, чтобы прийти тебе на помощь, если она тебе потребуется. Ему следовало встать лагерем в нескольких милях вниз по реке, где практически сухое русло.Велисарий покачал головой.— Ни одного шанса, Баресманас. Тогда его войска приняли бы на себя главный удар врага. В то время как сейчас…— Они не участвуют в действиях, — завершил фразу шахрадар. — Малва это тут же поймут и сконцентрируют на нас большую часть своих сил. Им только потребуется держать небольшой отряд на тот случай, если вдруг Ормузд решит атаковать их слева.Велисарий рассмеялся, делая таким образом понятным свое мнение насчет вероятности массированной вылазки войск Ормузда. Сводный брат персидского императора явно надеялся сидеть на месте, пока римская армия и армия малва выясняют отношения на другом берегу Евфрата.— Как он это объяснил? — злобно спросил Баресманас. Велисарий пожал плечами.— По правде говоря, ему не пришлось ничего объяснять. Я не настаивал, Баресманас. Я хочу, чтобы он оставался там, где он сейчас.Баресманас нахмурился сильнее. Разумом шахрадар понимал стратегию Велисария. Однако эмоционально арийский благородный господин все еще давился от мысли на самом деле использовать ожидаемое предательство другого ария. И, ни больше ни меньше, из династии Сасанидов.Баресманас посмотрел на римского полководца.— Иногда я забываю, насколько невероятно хладнокровно ты можешь убивать, — пробормотал он. — Я не могу назвать никого другого, кто разрабатывал бы план сражения, ожидая предательство союзника.Брать такую возможность в расчет — да, это делает любой здравомыслящий полководец, когда сражается совместно с иностранными союзниками. Но планировать… Нет, больше! Строить ради этого планы!Баресманас замолчал и покачал головой. Велисарий со своей стороны ничего не сказал. На самом деле сказать было нечего. Несмотря на множество сходных черт, они с Баресманасом кое в чем расходились так, как только могут два человека.Несмотря на всю свою образованность и благородство, Баресманас в глубине души все еще оставался тем человеком, который провел детство, восхищаясь персидскими копьеносцами и лучниками. Провел много часов в юности, наблюдая за дехганами на тренировочных полях обширного поместья отца, когда они демонстрировали высшее мастерство, как всадники-лучники.В то время как Велисарий, несмотря на все свои уловки и умения, все еще — в глубине души — оставался тем же человеком, который провел детство, восхищаясь фракийскими кузнецами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166