На самом верху цилиндрической структуры находилась комната, в которой огонь горел круглосуточно, днем и ночью. Свет этого огня усиливался при помощи специального отражателя и проецировался в море.Антонина и ее войска увидели этот свет несколько часов назад, когда флот ранним утром приближался к Александрии. Через два часа после восхода солнца луч казался бледным. Но в темноте свет маяка на самом деле оправдывал свою репутацию. А теперь, когда они смогли его рассмотреть с близкого расстояния, и здание тоже.Солдаты просто усыпали правый борт каждого судна. Антонина уже собиралась отдать приказ, вероятно, бесполезный, когда крик с носа корабля привлек ее внимание.— Приближаются суда! — кричал впередсмотрящий. — Большие парусные галеры! Восемь штук!Антонина спустилась по лестнице с ютовой надстройки и поспешила вдоль правого борта на нос. Не прошло и минуты, как она стояла рядом с впередсмотрящим и глядела на небольшую группу судов, выходящих из гавани.Восемь больших парусных галер, как он и сказал. Пять из них стандартного размера, три немного поменьше. В целом по ее оценкам должно быть, по меньшей мере, полторы тысячи солдат. Большинство — гребцы, но, быстро подсчитав количество, она решила, что на бортах также находится более четырехсот военных моряков. Вооруженных и в броне. Да и у гребцов тоже под рукой будет оружие на случай, если враги станут брать суда на абордаж.Пока она наблюдала, семь галер растянулись в одну линию, закрывая вход в гавань. Восьмая, одна из трех меньшего размера, направилась к флотилии Антонины.Она почувствовала чье-то присутствие рядом. Повернула голову и увидела, что к ней присоединился Гермоген вместе с двумя трибунами и капитаном флагманского корабля.— Что прикажешь? — спросил капитан.— Останови корабль, — сказала она. — И подай сигнал остальным. Пусть делают то же самое.Капитан скривился, словно от боли, но тут же подчинился.— Что я сказала не так на это раз? — проворчала Антонина. Гермоген рассмеялся.— Не знаю. Я тоже не моряк. Но как мне кажется, никто не «останавливает» корабль. Тем более целую флотилию! Это слишком логично и прямо. У моряков так не принято. Вероятно, следовало сказать что-то типа: отложи продвижение вперед и передай сигнал всем судам следовать примеру в выполнении приказов.Антонина улыбнулась и снова стала изучать приближающуюся галеру. Теперь до военного корабля оставалось двести ярдов.— Предполагаю, на галере есть наместники.— Чьи? — спросил Гермоген. Антонина пожала плечами.— Скоро узнаем.Она оторвалась от палубного ограждения.— Когда подплывут, проведите их в мою каюту. Я буду ждать их. — Гермоген кивнул.— Хорошая мысль. Будет выглядеть более достойно, чем встречать их на палубе.— Черт с этими встречами, — пробормотала Антонина. — В каюте я буду выглядеть выше. Я специально приказала спроектировать для себя тот трон. — Она уныло осмотрела собственное тело. — С моим ростом никого не запугаешь, если я просто стою рядом.
Она поспешила к своей каюте по узкому мостику, идущему вдоль борта. Отметила, что появление восьми больших парусных галер по крайней мере помогло ее судам не перевернуться. Солдаты тут же оторвались от созерцания достопримечательностей и занимали боевые позиции.Она остановилась на мгновение. Флагманский корабль качался на волнах. Однако в это утро море оставалось спокойным и ветер, качающий судно, был очень легким. И качался корабль очень легко.Антонина осмотрела флотилию в поисках корабля Иоанна и в течение нескольких секунд нашла «Феодору». К ее удовлетворению Иоанн уже поворачивал на северо-запад. В случае конфликта его корабль теперь будет в идеальном положении, чтобы идти по направлению к блокирующим гавань галерам.Ее встретил Ашот.— На борт поднимется несколько человек, — она показала на приближающуюся галеру. — Гермоген проводит их в мою каюту, я хочу, чтобы ты… — она замолчала, изучая тех, кто был на борту приближающегося судна. Если быть точными — то она считала офицеров. — …и четыре твоих катафракта были со мной, — закончила она.Ашот улыбнулся довольно мрачно.— Кто-нибудь конкретно?Антонина ответила такой же мрачной улыбкой.— Да. Четверо самых крупных, самых крепких, выглядящих наиболее устрашающе.Ашот кивнул. Антонина не успела сделать три шага в направлении своей каюты, когда армянин уже выкрикивал приказы:— Синесий! Матвей! Лео! Зенофилий! Ко мне!
Первым делом после того, как Гермоген провел их в нужное помещение, прибывшие офицеры осмотрели четырех катафрактов, стоявших по углам огромной каюты Антонины. Внимательно осматривали, в течение по меньшей мере полминуты.Антонина боролась с улыбкой. Посетители больше всего напоминали ей четырех грешников в прихожей ада, осматривающих постоянных обитателей ада.Четыре дьявола, каждый в своем углу. Если считать оружие и доспехи, по прикидкам Антонины, все они вместе весили тысячу двести фунтов. Двое катафрактов были такими высокими, что их шлемы почти касались потолка каюты. Один имел такую широкую грудную клетку, что казался несколько утрированным. А последний, Лео, считался всеми приближенными Велисария самым уродливым на земле человеком.Иногда некрасивые бывают забавными. Иногда смешными, похожими на бульдога.Но не в этом случае. Это был урод уродов. Злобный, страшный монстр. Что-то от великана-людоеда. Что-то от тролля — даже когда Лео не хмурился, а в эти минуты он определенно хмурился. Кишки сворачивало, по спине пробегал холод, медвежья болезнь настигала, когда он хмурился. Как Молох.Антонина откашлялась. Скромно. Как настоящая леди.— Что я могу для вас сделать, господа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166