— Буду царицей группы кушанских наемников с иллюзиями о грандиозности? Проведу остаток моей жизни в отчаянной борьбе и попытках выковать царство из ничего?
Если не считать легкого сжатия челюстей, лицо Кунгаса казалось маской.
— Я не ожидаю, — сказал он тихо. — Я просто прошу. Надеюсь.
Ирина обвила его шею руками и потащила его вниз. Через несколько секунд огромная, тяжелая кровать практически прыгала на полу от чистой энергии. Дрожала и содрогалась, качалась и тряслась.
— О, Кунгас! — закричала Ирина. — Мы так повеселимся!
Напоминание и различие
Закончив читать письмо от императора Шандагупты, Дамодара повернул голову и уставился на Тигр. Мгновение его взгляд следил за течением реки, на север к Ассирии — и Анатолии, и Константинополю за ними. Затем, дольше, его взгляд остановился на армейском лагере. Это был хорошо построенный лагерь, надежный, крепкий. Почти постоянный форт, после всех недель работы.
— Ну вот оно, — тихо произнес он. — Все закончилось. — Дамодара повернулся к человеку рядом и сложил письмо.
— Готовь армию, Рана Шанга. Нас зовут назад в Индию. Император требует поторопиться.
Шанга кивнул. Он уже начал поворачиваться, но остановился.
— Если я могу спросить, господин… Какое у нас будет новое задание?
Дамодара тяжело вздохнул.
— По всей Индии распространяются волнения. Все Деканские плоскогорье восстало. Венандакатру отогнали назад в Бхаруч. Он уверен, что сможет без чьей-либо помощи удержать город, хотя сам по себе не может заново завоевать Махарашру. Несомненно, это и станет нашим заданием. Но вначале мы должны подавить волнения в Бихаре и Бенгалии, в то время как император заново собирает основную армию. Он ожидает, что римляне атакуют наши северо-западные провинции в течение года. Самое большее, двух лет.
Шанга ничего не сказал. Но его лицо напряглось.
— Похоже, когда-нибудь ты снова встретишься с Рагунатом Рао, — задумчиво сказал Дамодара. — После всех этих лет. Барды и поэты будут радоваться.
Дамодара внимательно изучал Шангу. Затем добавил очень тихо:
— Может прийти день, Рана Шанга — может прийти — когда мне придется попросить тебя вспомнить твою клятву.
Лицо Шанги, которое и так уже напряглось, просто напоминало теперь туго натянутую ткань.
— Мне не нужно напоминать о чести, господин Дамодара, — ответил он резко.
Дамодара покачал головой.
— Я не говорил, что попрошу тебя выполнить клятву, Шанга. Просто вспомнить ее.
Шанга нахмурился.
— А есть разница?
Ответа не последовало. Через мгновение, гневно пожав плечами, Шанга ушел.
Дамодара остался, уставившись на реку. Возможно, он находил какое-то успокоение, глядя на движущуюся воду.
Беспокойство и объяснение
— Я ваш покорный слуга, господин, — сказал Нарсес и склонил голову.
Как только Дамодара вышел из шатра, Нарсес улыбнулся.
— Пошли дела, — потирая руки, пробормотал он. Аджатасутра поднял глаза от шахматной доски.
— Что это тебя так возбудило?
Нарсес уставился на него. Улыбка сошла у него с лица, ее заменило странное выражение, почти на грани грусти.
— Ты стал мне, как сын, — резко сказал Нарсес.
Лицо Аджатасутры ничего не выражало. Мгновение, не больше. Затем появилась хитрая улыбка.
— Это не совсем успокаивает, Нарсес. Насколько я помню, когда ты в последний раз удочерял духовного отпрыска, ты попытался ее убить.
Нарсес махнул рукой.
— Не сразу, — возразил он. — Фактически через много лет. Кроме того…
Евнух сел на стул напротив Аджатасутры. И уставился на шахматную доску.
— Кроме того, ситуация несравнима. Она была императрицей. А ты — просто бедный авантюрист.
Аджатасутра фыркнул. Нарсес бросил взгляд на небольшой сундук в углу шатра.
— Ну… относительно бедный.
Наемный убийца скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.
— Почему бы тебе не спросить прямо, Нарсес? Если ты хочешь знать, кому я предан, просто спроси.
Евнух открыл рот. Закрыл. Аджатасутра рассмеялся, довольно весело.
— Боги! Не хотелось бы мне жить в твоем разуме. Ты просто не можешь этого сделать, не так ли? Не можешь спросить прямо?
Нарсес открыл рот. Закрыл.
Все еще посмеиваясь, Аджатасутра покачал головой.
— Расслабься, старик. Как ты и сказал, я — авантюрист. И я не могу представить кого-то, кто обеспечит меня большим количеством авантюр, чем ты.
Нарсес вздохнул.
— Спасибо, — прошептал он и скривил рот. — Это для меня многое значит, Аджатасутра. Независимо от того, способен я это сказать или нет.
Аджатасутра мгновение смотрел на евнуха.
— Хотя я поставлен в тупик. Почему внезапное беспокойство? — Наемный убийца кивнул на вход в шатер.
— Я не уловил ничего из вашего разговора с Дамодарой. Но слышал последнее предложение. «Я не разрешаю тебе ничего делать, Нарсес». Для меня это прозвучало вполне определенно.
Нарсес фыркнул.
— Ну ты прямо новичок! Ну просто невинное дитя! — он склонился вперед. — Ты на самом деле должен научиться правильно формулировать предожения, Аджатасутра. «Я не разрешаю», мой мальчик, не означает то же, что «Я тебе запрещаю».
Глаза Аджатасутры округлились. Нарсес снова фыркнул.
— Кстати, через шесть ходов мат, — добавил евнух.
Приветствие и жалоба
От Харка осталось немного, когда Велисарий с Антониной вернулись из Асэба несколько недель спустя. Но персам удалось спасти достаточно от причала, чтобы там смог встать их корабль.
Император Хусрау ждал там, чтобы встретить их вместе с Баресманасом, Курушем и Агафием. Персы радостно улыбались. Агафий — нет.
Персы вежливо разрешили Агафию встретить полководца первым. Бывший командующий греческими катафрактами прохромал вперед, помогая своей деревянной ноге парой костылей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145