Вероятно, она смеется, когда режет лук.
К вечеру Валентин определенно чувствовал себя весело. Как выяснилось, госпожа Шанга и вправду могла приготовить все что угодно.
— Я так устал от этой проклятой кушанской еды, — бормотал он с полным ртом какой-то вкуснятины, сделанной госпожой Шангой. Из чего именно состоит это кушанье, никто не знал. Единственным, на спасении чего настояла госпожа Шанга до того, как поднести к фургону факел, был небольшой сундучок с кулинарными принадлежностями.
— Никто не заметит его отсутствия, — заявила она.
Аджатасутра, несмотря не некоторую неохоту, не стал упираться. Он просто настоял, чтобы она переложила содержимое — по большей части репчатый лук, пакетики с травами и специями и маленький нож — в различные мешочки, оставив пустой сундучок в фургоне. Он согласился, что никто не заметит отсутствия содержимого. Но сундучок, хотя и не являлся дорогим предметом, чтобы заинтересовать воров, был сделан с металлическим крепежом, который не сгорит в огне. Кто-то — скажем, Нанда Лал или его лучшие шпионы — могли заметить отсутствие этого крепежа и начать сомневаться.
— Тут есть лук, — счастливо продолжал Валентин. — Я люблю лук.
Анастасий тяжело вздохнул.
— Я не страдаю по отсутствию их еды, но мне не хватает самих кушанов. Я чувствовал себя гораздо лучше, когда нас окружали Куджуло и его маньяки. — Аджатасутра уже начал что-то говорить, но Анастасий взмахнул рукой, чтобы тот помолчал.
— Не беспокойся! Я понимаю твою логику, проклятый интриган. Пятеро мужчин — двое из которых раненые, а один из раненых — старик, женщина и трое детей могут перебраться через Гангскую равнину, не привлекая особого внимания. А большая группа вооруженных мужчин не может. В особенности кушанов. В особенности под стенами Каушамби.
Валентин к тому времени уже закончил поглощать пищу, и последние слова Анастасия вернули его в обычное мрачное настроение.
— Я все равно говорю, что этот план — сумасшествие. Мы сейчас могли бы вывезти госпожу Шангу и детей, — он показал на юго-запад. — Достаточно легко — ну, после тяжелого пути через пустыню Тар — добраться до армии полководца. Затем…
Аджатасутра снова хотел что-то сказать, но снова Анастасий жестом остановил его.
— Я сам разберусь с нашей маленькой лаской. — И гневно добавил: — Валентин, это было бы еще большим сумасшествием. Вся эта спасательная операция — не главное дело, и добавлена в последний момент. Мы по-прежнему должны выполнить основное задание. Если бы мы сейчас повезли госпожу Шангу, это раскрыло бы весь план и сделало бы остальную, главную его часть невозможной. Единственный способ сохранить секрет — это спрятаться в брюхе животного. В Каушамби. Последнем месте, где станет искать Нанда Лал.
— Нарсес! — прошипел Валентин. — Слишком хитер для своего же блага!
Но он прекратил спорить.
После того как превосходство логики было восстановлено и доказано, Анастасий вернулся к своим беспокойствам.
— Мне просто не хватает кушанов. Я, конечно, не виню их, что они вернулись к своим. А поскольку они по пути будут проезжать через Синд, то, вероятно, смогут передать полководцу, как у нас идут дела. Но… — Он вздохнул, даже тяжелее, чем раньше. — Нам троим будет нелегко, если атакуют настоящие бандиты.
Госпожа Шанга и дети поели раньше, и она уже, как могла, позаботилась о двух раненых раджпутах. Поэтому теперь и она, и дети сидели вокруг костра, слушая этот обмен репликами. Как только Анастасий закончил фразу, на ноги вскочил Раджив, достал меч и принялся им размахивать.
— Бандиты — ха! Против Мангуста? И нас четверо !
Энтузиазм двенадцатилетнего мальчика, казалось, не успокоил Анастасия. Да и Аджатасутра разделял скептицизм гигантского катафракта. Иметь с собой слишком самоуверенного и неугомонного парня в качестве «дополнительного воина» казалось ему больше проблемой, чем помощью.
И, судя по хмурому выражению на лице, Валентин испытывал еще более сильные чувства. Но его недовольство, как сразу же стало ясно, вызвало другое.
— Если бы ты, парень, так держал оружие в бою, то был бы уже мертв.
Раджив опустил меч, его разрывали противоречия. С одной стороны, досада. С другой — уязвленная гордость.
— Мой отец учил меня держать меч! — запротестовал он. — Сам Рана Шанга!
Валентин покачал головой, встал с обычной грациозностью и стремительно выхватил собственный меч.
— Он не учил тебя держать меч так, — проворчал он. — Иначе у меня не осталось бы этого шрама на голове, а твой отец лежал бы в земле на горном склоне в Персии.
Катафракт отошел на несколько шагов от костра. Солнце опустилось за горизонт, но света было еще достаточно. Валентин повернулся и сделал мечом приглашающий жест.
— Вполне можем начать сегодня вечером, парень, если ты собираешься помогать нам против бандитов, то тебе следует улучшить навыки обращения с мечом.
Раджив с готовностью побежал вперед, чтобы начать новый курс обучения. За его спиной госпожа Шанга покачала головой, не столько уныло, сколько иронично.
— В этом всем есть что-то странное, — усмехнулась она. — Сына обучает великий враг отца. Сражаться с кем, интересно?
— Бог склонен к причудам и фантазиям, — объявил Аджатасутра.
— Чушь, — возразил Анастасий. — Логика безупречна. В особенности, если мы рассмотрим, что Аристотель сказал о…
Глава 37
ПЕНДЖАБ
Осень 533 года н.э.
Велисарий переправлялся на первом корабле, оставив Маврикия укреплять римские оборонительные линии у Уча. Он не намеревался удерживать Уч после двух или трех дней, необходимых, чтобы перевезти всю армию через Чинаб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160