Причем процветающего хозяйства. Десяти дополнительных солидов более чем достаточно, чтобы обеспечить солдата необходимым обмундированием. Если включить сюда еще и жалованье жен, то каждая крестьянская семья, включенная в Когорту, на самом деле только что утроила свой годовой доход.Старейшины потрепали бороды, подсчитывая.— А что с детьми? — спросил один.Заговорила Антонина.— Дети будут сопровождать саму Когорту. Императрица также согласилась обеспечить наем всех слуг, которые потребуются.Объявление принесло еще один благодарственный шум от гренадеров. И в особенности от их жен.— Конечно, во время сражения дети будут оставаться позади, в безопасном лагере.— Какое же это безопасное место, если их разобьют? — указал один из старейшин.Наконец один из стоявших позади гренадеров потерял терпение.— Сами деревни не будут в безопасности, если мы потерпим поражение! — рявкнул он. Его товарищи согласно заворчали. Как и их жены.Старейшины потрепали бороды. Подсчитывая.Попробовали новый подход.— Неподобающе, чтобы командовала женщина, — старейшина, который произнес эти слова, гневно посмотрел на крестьянских жен. — Девчонки начнут воображать, — предсказал он.Чтобы подтвердить его предположения, жены разочарованно посмотрели на него. К еще большей его досаде. Их мужья рассмеялись.Вы видите? — пожаловался он — Они уже…Императрица уже собралась его оборвать, но ее перебил другой голос:— Да будьте вы прокляты, сатанинские дураки!Вся толпа была ошарашена и замолчала, услышав этот голос.— У него это очень хорошо получается, не так ли? — пробормотал Антоний Александрийский.Обладатель голоса вошел в зал из боковой двери.Старейшины отпрянули назад. Молодые гренадеры за их спинами и их жены склонили головы. Даже Феодора, сидя на высоком троне, поняла, что ей тяжело не склониться перед этой фигурой.Ястреб. Пустынная хищная птица.Михаил Македонский подошел и уставился в лицо жалующегося старейшины.— Значит, ты мудрее Христа? — спросил он. — Более уверен в воле Бога, чем Его Сын?Старейшина затрясся от страха. И это неудивительно. На участках сирийской сельской местности, где в основном жили монофизиты, постановления православных советов ничего не значили. Здесь даже презрительно смотрели на щипцы и инструменты инквизиции. Но никто не насмехался над святыми людьми. Монахи-аскеты, живущие в пустыне, в глазах простых людей являлись истинными святыми, служителями Бога. Говорили голосом самого Бога.Михаилу. Македонскому стоило только сказать слово, и жители его же деревни закидают старейшину камнями.Когда. Михаил наконец отвел безжалостный взгляд, старейшина чуть не потерял сознание от облегчения.Теперь его товарищи отпрянули от взгляда хищника.— Вы на самом краю ада, — объявил Михаил. Тихо, но его слова достигли всех уголков зала. — Молчите.Он повернулся и посмотрел на гренадеров и их жен.— Я благословляю этих молодых людей, — объявил он. — И так же благословляю их жен. В особенности их жен, поскольку они только что доказали, что являются самыми преданными из женщин.Он опять гневно посмотрел на старейшин. И добавил каменным тоном:— Так вы и сообщите людям. Во всех деревнях. Публично.Головы старейшин затряслись, как поплавки в раскачиваемом корыте.— Вы также объявите и кое-что еще, — приказал он. Теперь монах смотрел на императрицу и стоявшую рядом с ней Антонину. Он пал ниц. За его спиной крестьяне резко вдохнули воздух.— Боже праведный, — прошептал Антоний Александрийский в ухо Антонине. — Он никогда в жизни этого не делал. — Епископ сам едва не хватал ртом воздух. — Именно поэтому он отказывался от всех многочисленных приглашений в Константинополь. Ему пришлось бы пасть ниц перед императором или открыто восстать.Михаил встал. Крестьяне прекратили шептаться.— У меня было видение, — объявил он. Теперь воцарилась мертвая тишина.Монах показал на императрицу. Потом на Антонину.— Бог послал их нам, как послал Марию Магдалину.Он повернулся и собрался уйти. На полпути к двери остановился и в последний раз посмотрел на старейшин.Ястреб, дающий обещание зайцам.— Осторожно, фарисеи.Он ушел.Ситтас выдохнул воздух:— Дело сделано, — объявил он. — Подписано, пропечатано и доставлено.Он склонился к Феодоре:— А теперь, Ваше Величество, с вашего разрешения?Феодора кивнула.Ситтас шагнул вперед и посмотрел на гренадеров. Развел в сторону огромные ручищи. Широко улыбался.— За это надо выпить! — прокричал он. — Бочонки ждут снаружи. Ваши товарищи — все деревенские жители — уже начали праздновать! В то время как мы, бедняги, вынуждены бороться с жаждой, — кабан гневно посмотрел горящими глазами на сжимающихся старейшин и обнажил клыки.Но старейшина всегда остается старейшиной.— Затраты, — пожаловался один.— Я прогорю, — застонал другой.Ситтас заткнул их:— Нечего бояться, вы, дураки! Я — богатый человек. Я плачу за это все!— Не уверена, что еще смогу долго это выдерживать, — прошептала Феодора, наблюдая за тем, как крестьяне с готовностью покидают зал. — Определенно, еще одно чудо — и я умру.Она покачала головой.— Талисман Бога. Посланцы из будущего. Магическое оружие. Новые армии. Женщины-командующие. Святые разгуливают вокруг.Она хмыкнула.— А теперь еще — щедрый Ситтас. Что следующее? — спросила она. — Что следующее? Разговаривающие лошади? Звезды падают с неба?Она встала.— Пошли, — приказала. — Мы должны присоединиться к нашей новой армии и выпить за их успех. Быстро. До того, как вино превратится в воду.
Три дня спустя рано утром императрица уехала из усадьбы. Несчастная женщина.— Ты уверен, что это твой укрощенный зверь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145