Примерно в это же время у Кларика состоялся разговор с Робом Уайли. Это был настоящий разговор по видеолинии.
— Надери им задницы, Эдди.
Меньше всего Кларик ожидал услышать такое. Через несколько секунд его сомнения разрешились.
— Откровенно говоря, это будет лучшее, что ты можешь сделать для Сопротивления. Избавить Техас от Кении Джорджа и его подельников.
Раздумывая над этой просьбой, Кларик разглядывал своего бывшего командира. Полковник, а теперь генерал-майор Уайли почти не изменился со дня их последней встречи, после падения Нью-Орлеана. Постарел? Безусловно. Но это был все тот же Роб Уайли, каким был двадцать лет назад. Кажется, сам Кларик сдал сильнее.
— Так и знал, что это просто подонки, — пробормотал он.
Уайли фыркнул.
— Подонки? Ты совершенно прав, Эдди. Черт возьми, кто только не объявляет себя участником Сопротивления! К Кении Джорджу сбежались все фашисты Северного Техаса: Ку-клус-клан, Поссе Комитатус, советы белых граждан, так называемое ополчение и сурвивалисты… перечислять тошно. И разумеется, все белые. Ни латинос, ни азиатов, ни таких, как я.
Уайли был чернокожим. И то, что он возглавил Сопротивление в Скалистых горах, где население преимущественно белое, говорило лишь о его выдающихся способностях. Впрочем, зхо не было исключением — в первую очередь в тех отрядах, которые действительно имели право называться повстанцами.
Пожалуй, это был единственный случай, когда нежелание Оппака вникать в человеческую психологию не принесло вреда. Он вполне мог стравить белое и цветное население Америки, чтобы укрепить свою власть. Но история Земли его не интересовала. С приходом джао проблема не исчезла, но он предпочитал ее игнорировать. Между тем, большинство погибших в Чикаго и Нью-Орлеане были цветными.
— Договорились, Роб, — он мрачно улыбнулся. — Надерем им задницы. По-моему, Орри Эббот сделает это в лучшем виде и с удовольствием.
Подобно Уайли, генерал-майор Орвилл Эббот был чернокожим.
И настоящим офицером-джинау. При подавлении этого мятежа он предпочел следовать тактике джао и не проявлял особой щепетильности. Впрочем, иногда он мог позволить себе импровизацию. Например, выражения «вешать на фонарях» джао просто не знали.
Так называемый Далласский мятеж закончился еще до того, как флотилия Эйлле стартовала к Солнцу. Сам Кении Джордж стал украшением фонарного столба.
* * *
Субмарина мчалась навстречу первому из кораблей Экхат. Эйлле воспользовался зоной турбулентности, внезапно возникшей на пути, и помчался в ней, словно подгоняемый попутным ветром.
Подойти как можно быстрей и как можно ближе.
Задача непростая: цель — центральная пирамида, и по пути к ней надо преодолеть наружную паутину. Кларик зашипел, прежде чем успел сдержаться. На миг ему подумалось, что Эйлле решил таранить сооружение, хотя таран был объявлен последней, крайней мерой. Учитывая скорость субмарины, такое столкновение обернется для нее гибелью. Если не для нее — учитывая слабость конструкции огромных кораблей Экхат, — то для ее временных орудийных башен, танков, приваренных сзади, которые непременно сорвет. И людей внутри них, включая и некоего генерал-лейтенанта Эда Кларика, поскольку законам физики нет дела до чинов и званий.
— Подходим! — крикнул Агилера.
Как будто об этом есть необходимость сообщать. Борт корабля Экхат маячил впереди, как скала. Эйлле смело и уверенно вел свое суденышко, чтобы оказаться на расстоянии прямого выстрела.
Кларик сидел в первой башне. Всего к бывшему бумеру приварили восемь таких, по одному над бывшими торпедными люками. Четыре по каждому борту, если в такой ситуации можно говорить о правом и левом бортах и, предполагая, что пилоту хватит мастерства, чтобы поставить судно в надлежащую позицию.
Эйлле мастерства хватало.
— Огонь! — скомандовал Кларик.
Ахнула стосорокамиллиметровая танковая пушка. Урановый снаряд, лишаясь в полете внешних оболочек, покрыл дистанцию в милю менее чем за секунду. Казалось, что к кораблю Экхат несется гигантская трассирующая пуля. Температура за бортом — вернее, за пределами силового щита субмарины — достигала шесть тысяч градусов по Кельвину. Потеряв оболочку, снаряд начал плавиться, но скорость была слишком велика, а расстояние слишком мало, чтобы он успел сгореть полностью. Зато его траекторию было очень легко проследить. Чтобы увидеть, как пятнадцать килограммов обедненного урана врезается в корпус корабля Экхат. Кларику и его стрелку удалось выпустить четыре снаряда, прежде чем их башню пронесло мимо центральной пирамиды Экхат. После этого огонь пришлось прекратить.
Компьютер немедленно подтвердил оценку генерала. Четыре башни, которые можно было навести на цель, поразили ее пятнадцать раз из шестнадцати. Единственный промах сделал сам Кларик — вероятно, потому, что предоставил себе честь первого выстрела. Снаряд пропал в бурном море солнечного вещества, прибавив ничтожное количество тяжелых элементов к неисчислимым миллиардам тонн, которые здесь уже находились.
— Для первого раза терпимо, — фыркнул стрелок.
Похоже, он действительно не в восторге, хотя скорее раздосадован, чем огорчен. Несмотря на возраст, парню опыта не занимать. Просто корабли Экхат намного крупнее танка, поэтому эффектность взрыва не та. Но оба прекрасно знали: даже пятнадцать снарядов превратят «жестянку» в летающий склеп. А самое главное — теперь можно не сомневаться: снаряды пробивают корпус корабля Экхат.
Да, внешне это особого впечатления не производит. Пятнадцать дыр несколько дюймов в диаметре, образующие нечто вроде странного созвездия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196