Поэтому парни из канцелярии ни словом не обмолвились о том, из каких мест был Гарри Кук, хотя прекрасно знали, что уж никак не с Аляски.
Майор – тот тоже понял, что тут происходит, и украдкой лукаво на меня поглядывал. Я пытался улыбнуться ему в ответ, но он живо отворачивался, будто хотел сказать: «Держись теперь, не сдавайся, молчок! Полковник здесь командует парадом. Это его бенефис. Гляди не испорть ему музыки. Сейчас он там беседует с журналистом. Он примет решение и отдаст нам приказ. И мы его выполним».
Оба капитана и лейтенант тоже все поняли, поэтому нам ничего не оставалось, как стоять на месте и ждать. Разговаривать было нельзя, чтобы нечаянно не причинить неприятностей полковнику. Вообще-то я был не прочь слетать на Аляску, но насчет Гарри Кука я не был уверен. Я бы полетел хоть куда, лишь бы на время избавиться от армии. Я был сыт по горло армией, а если бы нас с Гарри отправили на Аляску, это получилось бы здорово еще и потому, что, не говоря о развлечении, я мог бы наконец увидеть какого-нибудь эскимоса.
Скоро журналист и полковник вернулись. Было видно, что они отлично поняли друг друга – наверно, журналист обещал полковнику написать о нем блестящую статью и помочь ему продвинуться в бригадные генералы. Хотя они и не сияли улыбками, но я понял что все в порядке – независимо от того, где живет Гарри Кук и кому это известно.
Полковник оглядел своих подчиненных, и все они почувствовали в нем начальника. Полковник сказал:
– Майор Голдринг, нужно отправить с рядовым Куком в Фербенкс рядового Джексона. Благоволите оформить, как полагается. Рядовой Джексон командируется в качестве курьера. – Полковник повернулся ко мне и сказал: – Ступайте разыщите своего друга и сообщите ему приятные новости. Затем, я думаю, вам лучше поторопиться и уложить свои вещи. Лейтенант Коберн, обеспечьте доставку на аэродром.
Все стали навытяжку и отдали честь полковнику. Полковник откозырял в ответ, и группа рассыпалась. Я побежал прямо в казарму посмотреть, не валяется ли Гарри на своей койке, и, конечно, он был там. Он спал. Я его растолкал и говорю:
– Вставай, нас посылают на Аляску, самолет отправляется в три часа.
На это Гарри ответил, что мы можем послать их и подальше. Он повернулся на другой бок и хотел опять уснуть. Я стал его убеждать, что говорю серьезно, и в это время в казарму вошел журналист.
По счастью, кроме нас с Гарри, в казарме был только Виктор Тоска, да и тот крепко спал на своей койке в противоположном углу помещения. Журналист поглядел на Гарри и сказал:
– Извините, что я назвал вас Маком. Я не хотел вас обидеть. Пожмем друг другу руки, ладно?
– Давайте, – сказал Гарри.
– Вы где живете? – спросил журналист, но меня это ничуть не встревожило.
– В Сан-Франциско, – ответил Гарри. – В Западном районе, под самой горой Ред-рок-хил.
– Родители как, здоровы?
– В полном порядке.
– Письма от них давно были?
– Да только сегодня, от матери. Испекла мне пирог, хочет прислать.
– Вы любите пироги?
– Еще бы, черт возьми, А этот пирог особенный, – сказал Гарри. – Финики, изюм, грецкие орехи, ром – чего там только не напихано. А вы пироги любите?
– Люблю, – сказал журналист. Он поглядел на нас обоих.
– Я знаю, как вас зовут, а вы меня еще нет. Джим Кэрби. Пишу для U.P.
– «Юнион пасифик»? – спросил Гарри.
– Юнайтед Пресс, – сказал Джим.
– А что вы пишете?
– Шеф требует, чтобы я писал о солдатах. О вашем брате рядовом. Не о крупных шишках, а о мелких, так сказать. Думаю начать с очерков армейской жизни здесь, на родине, а потом двину за океан вместе со всеми. Гарри взглянул на меня и сказал:
– Джексон утверждает, что мы летим на Аляску в три часа.
– Совершенно верно, – подтвердил Джим. – Как вам нравится эта идея?
– Замечательно, – сказал Гарри. – Давно мечтаю побывать на Клондайке. Но как же это вышло?
– Да видите ли, – сказал Джим, – мы с вашим другом Весли сообща взялись за полковника и полюбовно уладили дело.
– Кроме шуток? – сказал Гарри.
– Кроме шуток. Да вы не волнуйтесь, все в полном порядке. Ну, вам пора укладываться, так что пока! Надеюсь, еще увидимся.
Мы простились с Джимом Кэрби, и он ушел из казармы. Потом мы принялись укладывать вещи, и Гарри все приставал ко мне:
– Господи Боже, чего вы такого наговорили полковнику?
Путешествие сошло отлично в оба конца, побывать для разнообразия на Аляске было очень приятно, но единственный эскимос, которого я видел, работал в Фербенксе в пивнушке. Звали его Дэн Коллинз, был он христианин и больше походил на американца, чем на эскимоса. Не думаю, чтобы наша поездка была пустой тратой времени и государственных денег, так как полковник поручил мне доставить какие-то пакеты и сделать для него кое-что там, на месте. Я объехал несколько гарнизонов с пакетами от полковника и получил взамен другие пакеты отовсюду, где побывал.
Когда Гарри узнал, как и почему нас отправили на Аляску, он воскликнул:
– Ну что ты скажешь! Поистине без обмана не проживешь, правда, Джексон?
Мы проездили в общей сложности пять дней, а когда вернулись, все пошло по-прежнему: спозаранку начиналась муштра, и каждый вечер Доминик Тоска и Лу Марриаччи подшучивали над молоденьким братишкой Доминика.
Глава 4
Виктор Тоска отпускает остроту, а сержант Какалокович произносит блестящую речь
Виктор Тоска был самый красивый парень в нашей роте. Брат его Доминик был сущий хулиган, а вот у Виктора были прекрасные манеры. Доминик и его друг Лу Марриаччи изо всех сил старались подшутить над Виктором, а он только добродушно отмахивался:
– Ладно, перестаньте, ребята.
Доминику было за тридцать, а Лу Марриаччи – около сорока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16