Голова отчаянно болела. Тупая боль сползла с темени на виски и остро отдавалась в глазницах.«Что это было? Черты знакомые. Сходство со мной все-таки есть. Может действительно розыгрыш? Не похоже. Скорее, все-таки галлюцинация. От удара по голове, что ли?..»Еле слышный кошачий писк донесся из глубины коридора.— Джонси, кис-кис-кис, иди сюда, прохвост, я тебе дам что-то вкусненькое!Бретт с трудом поднялся и шатаясь пошел к выходу. Коридор был пуст. Он прошел в следующий зал. С потолка из системы пожаротушения мелким дождем срывалась вода.— Гребаные испытатели! — Бретт поморщился, подставляя лицо под струи холодной воды. — Не умеете — не беритесь. Все умников из себя строят. Подождать не могут, лезут. Потом чини… Никуда этот ваш монстр не денется, а чувствительность у системы будет хреновая!Вода глухо барабанила по шапке. Он снял ее. Холодные капли ощущались израненной кожей как удары палкой. Но вот наконец волосы намокли, и этот холодный компресс чуть облегчил боль. Перед глазами вдруг снова возник образ появившегося неизвестно откуда собеседника, и в ушах в такт ударам капель застучали его последние слова:— У-да-чи те-бе!Бретт резко обернулся. Вот он! Рыжий кот сидел между сочленениями труб.— Ах вот ты где! На это раз тебе не уйти! Иди, иди ко мне! Тебя все ждут!Бретт встал на колени и протянул руки. Кот сделал несколько маленьких шажков ему навстречу и замер. Уши прижались к голове, шерсть на загривке и спине встала дыбом, тело выгнулось в мост, пасть оскалилась, обнажая клыки, и кот угрожающе зашипел.— Что с тобой, Джонси? Успокойся!Он попытался ухватить кота за шиворот, но тот забился в угол между переборкой и трубой.Поведение всегда дружелюбного кота насторожило Бретта, но причины он сразу определить не мог. Что-то странное было во взгляде Джонси. Он смотрел не на человека, а куда-то за его спину; там его что-то пугало и заставило принять оборонительную стойку. Странное чувство охватило Бретта. Он медленно, как во сне, поднялся с колен и лишь сейчас ощутил чье-то присутствие за спиной. Он развернулся и окаменел. В полумраке зала стояло что-то огромное и тянуло к нему свои тощие руки. Тяжелый горький ком застрял в горле, не давая возможности произнести ни звука. Огромная белоснежная с голубым отливом голова в гладком роговом шлеме, начинающемся ото лба и уходящем далеко назад, склонилась над ним. Потоки склизкой вонючей жидкости вывалились изо рта и забрызгали Бретту комбинезон. Он отшатнулся. Руки сжали оружие. Ощущение холодной ребристой рукоятки электрожектора немного успокоило его. Палец лег на спуск. Целый фонтан голубых молний вырвался из ствола и охватил лоснящегося разноцветными искрами монстра. В ушах стоял монотонный треск выстрелов, палец занемел на спусковом крючке… Картинка застыла. Время шло; ничего на происходило. Бретт опустил взгляд. Пустые пальцы судорожно дергались. Оружия в них не было.«Забыл у баков», — пронеслось в голове.Эта мысль полоснула как острием ножа; Бретта парализовала беспомощность.Голова твари метнулась к нему, узловатые лапы вцепились в шею, поднимая тело над полом. Огромная пасть открылась, обнажая частокол редких, но острых, как у крыс, зубов. Челюсти раздвинулись. За первым рядом зубов оказался еще один, также сидящий на челюсти, за ним — еще и еще. Водопад слизи омывал всю эту невообразимую конструкцию, и она искрилась в сиреневом свете.«Удачи тебе!» — снова вспыхнула фраза в голове Бретта и погасла вместе с сознанием.Увенчанный крупными зубами ребристый поршень последней пары челюстей распахнулся и набросился на жертву: пробил голову, разнес в клочья бейсболку вместе с черепной коробкой, судорожными движениями расплескал плоть мозга.Бретт вскрикнул, но это уже был не крик живого человека. Скорее легкие выпустили свой последний вздох через сведенные предсмертной судорогой связки. Поршень втянулся, и следующая пара челюстей плотно вцепилась в жертву. Лапы разжались; безжизненное тело повисло в зубах чудовища.Кот вжался в переборку и хрипло рычал, наблюдая за происходящим. В его огромных желтых глазах отражался, как в линзах фотокамеры, изломанный силуэт исчезающей во мраке дыры в потолке. Лишь мелкие шипящие лужицы едкой смердящей слизи напоминали о происходящем здесь.Спустя некоторое время Джонси успокоился и ушел. 41 Старинные часы с маятником мерно отбивали секунды, лишь своим тиканьем нарушая тяжелую тишину.Душащая как удавка тоска и ощущение того, что без твоей помощи не обойдутся, что она нужна, и то, что ты хочешь помочь, но не знаешь, как это сделать, и чувство, просто оглушающе сильное чувство, что помогать уже некому, — уничтожают все другие чувства. Остается только какая-то бесконечная тоска и беспомощность. Невозможно даже пошевелиться; дергаешься бессознательно, дергаешься, как младенец.Первым очнулся Паркер. Он взвыл, ударил кулаком о переборку и заорал:— Он был моим другом! Господи! Восемь лет! Восемь лет как один день!К нему подошла Рипли и положила руку на плечо:— Не надо! Он исчез…— Мы все-таки должны что-то придумать! — Ламберт вытащила изо рта сигарету и стряхнула пепел прямо на пол. В ее больших глазах стояли слезы. — Может, он еще жив?— Нет, — Рипли покачала головой, — не может быть такой удачи. Паркер и Даллас четыре часа лазили по всему правому крылу, пытаясь найти хоть что-нибудь. Ты же сама все это знаешь!Даллас поднялся и заходил вокруг стола:— Да. Ничего. Только электрожектор. Но похоже, что он его просто забыл еще до трагедии. И никаких следов. Ни крови, ничего.Рипли посмотрела на Паркера.— Сколько лет я его помню, — со вздохом сказал тот, — он всегда был хорошим парнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52