Помост поднимался и шел дальше над землей.
Я остановился и в ту же долю секунды опять заметил свет. Ближе. Так близко, что я невольно ухватился за излучатель. Хотел скрыться за стволом и чуть было не полетел на землю. Деревянный тротуар висел тут примерно на половине высоты деревьев, прикрепленный к ним стальными скобами.
Я нацелился глазами на то место, где только что видел свет, и ждал. Минуту, две, три…
Меня заморозило дуновение ледяного ветра. По спине прошла дрожь.
Осторожно, подгибая ноги в коленях, я двинулся дальше. Прошел несколько, потом несколько десятков деревьев, петляя между ними так, как шел помост, прежде чем сориентировался, что он образовывает тесную дугу. Потом справа от меня образовался просвет. Я сделал еще перу шагов — и внезапно снизу ударил поток ослепительного, белого света. Я отскочил назад и упал на колени. Притаился.
Свет исчез так же неожиданно, как и появился. Луч его нацеливался на кроны деревьев по другую сторону, в нескольких десятках метров дальше.
Способность видеть вернулась не сразу. Словно кто-то на мгновение полоснул меня точечным прожектором прямо по глазам.
Первым, что я разглядел, был тусклый, голубоватый отблеск, скользящий по краю помоста. Не поднимаясь с колен, я передвинулся в ту сторону и заглянул вниз.
Ничего странного, что я смог запомнить расположение деревьев, окружающих это место. Подо мной открывался узкий, глубокий овраг с неестественно крутыми склонами. Они были поросшими невысокой растительностью и сходились к плоской платформе. Почти всю ее поверхность занимали стоящие тесным полукругом строения, словно бы многоэтажный павильон или барак. Стены его упирались в склоны, а точнее — уходили в них, прикрытые землей и лесом. Диаметр всей котловины не превышал двухсот метров. Я бы мог проходить поверху изо дня в день, сопровождаемый целым отрядом автоматов, и не шестьдесят, а хоть все шестьсот лет — и ничего бы не заметил.
Я сохранял спокойствие. Но так ничего и не понимал. Правда, блаженство понимания всегда происходит в последнюю очередь.
На миниатюрном дворике, окруженном с трех сторон домом, находились люди. Один, два, три… то есть, трое. Поскольку были еще женщины.
Шесть человек. Не считая тех, которые находились внутри павильона. Шестеро человек, которые не имели права существовать. Ни тут, ни где-либо за пределами центрального гибернатора.
Мне было запрещено устанавливать контакт с соседними «сторожками». Считалось, что опасность взаимопонимания двоих оставленных на дежурство пилотов превышает допустимые границы. И не важно, чем они руководствовались. Но вот были ли они правы?
Шесть человек. Требуется как следует подумать, прежде чем предпринять что-либо. Не из-за того, что требуется определенный срок, чтобы оставить полную запись моему сменщику. Время теперь будет отсчитываться не в годах. Они уже знают. Не научили Гумми песенке, известной каждому, кто хоть раз видел инопланетную базу с расстояния более близкого, чем триста тысяч километров. Не говоря уже о корабле дальнего радиуса действия. Не позаботились о том, чтобы убедить меня, что тот говорит правду. Они в этом не нуждались. Все, что от меня требовалось — пригласить их на базу. Раз. Второй. Теперь он найдет ее и сам. Не сам. Вместе с ними.
Меня не касается, кто эти люди и чего хотят. Их наличие наверняка означает большее, чем нарушение плана реконструкции биосферы. Несколько специалистов в разных областях могли бы написать на эту тему диссертацию. Например, историки. Но им придется подождать с этим. Лет сорок, если все пройдет как следует. Значительно дольше, если я окажусь хуже этой шестерки. Или недостаточно быстрым.
Я встал. Поправил ремень, поддерживающий излучатель, и начал отступать. Я двигался на цыпочках, внимательно обследуя поверхность перед каждым следующим шагом. Проделал таким образом метров пятнадцать, когда снизу донесся шорох. Я замер. Переждал какое-то время, потом осторожно перегнулся через край помоста и посмотрел вниз.
Абсолютная тьма. Ствол дерева, скрывающийся в ней полуметром ниже. Ветка, о форме которой я мог только догадываться. Я скользил взглядом вдоль ствола и через какое-то время разглядел нечто, показавшееся мне сперва более высоким, чем остальные, кустом. Я опустился на одно колено, и только тогда передо мной проступили в темноте очертания головы оленя. Он стоял неподвижно. Но я напрасно уговаривал себя, что это всего лишь тень. Ответвления его рогов достигали почти высоты помоста.
Я положил палец на курок. Призадумался. Я был прав, что счет пошел не на годы. Но и не на часы. Они знают, где меня искать. Даже если и хотели еще подождать с этим, то теперь им придется изменить свои намерения. И минуты не пройдет, ха, нескольких секунд, как удостоверятся, что я тоже в состоянии отыскать их.
Я двинулся дальше, не торопясь, все так же на цыпочках. Я должен был убедиться. И убедился.
Подо мной что-то ожило. Это было бы трудно назвать шелестом. Огромный, тяжелый зверь, продирающийся сквозь заросли. Зверь, который не боится охотника. И ничего не боится. Хочет только как можно скорее оказаться на открытом пространстве.
Вопрос «кто окажется быстрее?» приобрел теперь другое значение, чем минутой назад. Теперь все решали доли секунды.
Я побежал. Помост отозвался глухим топотом. Издалека донеслось эхо. Словно вихрь обрушился неожиданно на лес и теперь сокрушал деревья одно за другим. Я бежал. Сосредоточив все внимание, чтобы держаться середины деревянной конструкции.
Последний участок, напоминающий пристань на берегу озера. Я покатился вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62