Любоваться столицей было некогда. Я сидел как на иголках, на краешке сиденья, полный нетерпения. Шла охота за убийцей.
Разговор с медсестрой в клинике
— Месье Робер Ле Шантр, пожалуйста, мадам.
— К нему нельзя.
— Но мне совершенно необходимо повидаться с ним!
— Все визиты к нему запрещены. Вы можете поговорить с мадам Ле Шантр. Как доложить?
— Я хочу встретиться не с мадам Ле Шантр, а с месье!
— В таком случае весьма сожалею, месье.
— Будьте добры, взгляните на мое удостоверение.
— Полиция?..
— Ну так как, могу я видеть месье Робера Ле Шантра?
— Нет, месье, это невозможно. Категорический приказ главного хирурга.
— Тогда сообщите ему обо мне.
— Хорошо, месье.
Она куда-то позвонила. Профессор Дерон только что закончил оперировать. Он ответил, что сейчас спустится и примет меня в кабинете.
Дожидаясь его, я продолжал «разматывать» медсестру.
— Ну и как он, месье Ле Шантр?
— Пока не очень обнадеживающе, собственно говоря, поэтому к нему и запрещено пускать посетителей. Это — особо тяжелый случай…
— Я имел в виду не здоровье месье Ле Шантра. Как он выглядит? Вы его видели?
— Простите, я не так поняла. Я видела его только на больничной койке. Должно быть, он высокого роста.
— Брюнет?
— Да, месье.
— Усы?
— Да, месье, маленькие такие, темные и щеточкой.
— А вот в этом месте родинка, верно?
— Оказывается, вы сами все знаете.
— Не забывайте, ведь я — полицейский.
— Я не подумала…
— А на мизинце не хватает одной фаланги?
— Верно.
Беседа с профессором Дероном
Я: У вас находится на излечении некий Робер Ле Шантр?
Профессор: Ах! Это…
Я: Да.
Профессор: Вам известно что-то… особенное в отношении этого пациента?
Я: Думаю, да.
Профессор: Как могла произойти утечка?
Я: Знаете, профессор, все-таки мы — полиция…
Профессор: Понятно. Но я тем не менее полагал, что могу рассчитывать на полную конфиденциальность. Вы вдумайтесь только: даже мадам Ле Шантр не в курсе.
Я: Надеюсь.
Профессор: Кроме моих двух ассистентов и двух медсестер, в которых я стопроцентно уверен, никто… Ни один человек. Я гарантирую это.
Я: Шутить изволите, профессор! Да ведь уж целый месяц все газеты и так и сяк расписывают эту историю.
Профессор: Газеты?!
Я: Ну конечно. Вы что, газет не читаете?
Профессор: Это невозможно… Вы, собственно, о чем?..
Я: Так ясно же: о Малу!
Профессор: Малу?
Я: Конечно.
Профессор: Извольте объясниться, что все это значит?
Я: Если вы хотя бы один раз за этот месяц брали в руки газету, то пропустить этот случай никак не могли. Малу — это девушка, убитая в Марселе, в комнате, не имеющей никаких выходов, но откуда убийца тем не менее сумел как-то выбраться.
Профессор: Да, да, я читал об этом.
Я: Вот видите.
Профессор: Но я не усматриваю связи…
Я: У меня доказательство, и даже доказательства — не менее десятка, — что убийца Малу — это…
Профессор: Вы его установили?
Я: Это Робер Ле Шантр!
Профессор: Что вы плетете?
Я: Увы, — для него, конечно, — но это так.
Профессор: Но знаете ли вы, кто такой месье Ле Шантр?
Я: Еще нет, но это не имеет никакого значения. Он — убийца.
Профессор: Нет, повторяю: это невозможно ! Месье Ле Шантр — один из ведущих сотрудников «Банк де Франс», один из самых достойных советников Министерства финансов, родом из семьи истовых христиан, в Вандееnote 4, безупречен в семейном плане. Одним словом, ваше заявление не выдерживает никакой критики!
Я: И тем не менее уверяю вас, что я располагаю неопровержимыми доказательствами. По меньшей мере трое могут его опознать. Именно он познакомился с этой девицей Малу в одном из ночных клубов Марселя в прошлом месяце. Он же сопровождал ее домой на улицу Даре. Никто не видел, чтобы он выходил от нее, а Малу нашли обнаженной, задушенной прямо в постели.
Профессор: Если бы вы знали Робера Ле Шантра так, как я, вам никогда и в голову не пришло бы, что он способен приставать к девице в ночном баре, отправиться затем к ней домой и уж тем более собственными руками прикончить ее. Это не укладывается в сознании — настолько противоречит здравому смыслу.
Я: Может, вы все же позволите мне увидеться с Робером Ле Шантром, хотя бы на пару минут?
Профессор: Конечно, я не могу воспрепятствовать вам это сделать, но…
Я: Но — что?
Профессор: Подождите… В какой день произошло это преступление?
Я: Могу сказать совершенно точно: семнадцатого января, в половине двенадцатого ночи.
Профессор: Семнадцатого? Ну вот, прав все же я! Дело в том, что в этот день Робер Ле Шантр был срочно доставлен в клинику в двадцать два часа тридцать минут в связи с необходимостью немедленной операции по случаю острейшего аппендицита. С той самой минуты он не покидал этого учреждения. Он просто физически не сумел бы этого сделать, бедняга!
Я: Вы в этом уверены?
Профессор: О! Абсолютно. Ну как, убедил я вас?
Я: Нет.
Профессор: До чего же вы, однако, упрямы!
Я: Не я, а факты: полностью совпадают все до одной приметы. А один из свидетелей даже видел его удостоверение личности.
Профессор: Ну, его, положим, могли и украсть…
Я: Но не человек же, похожий на него как две капли воды! Бывают совпадения, но не до такой же степени!..
Профессор: Ничего не понимаю. Послушайте… Я… Могу ли я рассчитывать на то, что вы сохраните в полнейшей тайне сведения, которые вам сообщу я и которые явятся окончательным и неоспоримым доказательством невозможности для Робера Ле Шантра совершить преступление и вообще находиться в тот момент в Марселе?
Я: Да. Если ваша информация позволит полностью снять с Ле Шантра все подозрения, то никто ее не узнает. Конечно, кроме моего прямого начальства.
1 2 3 4 5 6 7 8