Было еще не очень поздно, но небо застилали облака, и в воздухе уже сгущался сумрак. С моря тянуло прохладой и сыростью. Выйдя из машины, мы двинулись по тропинке. Конд шел впереди, уверенно прокладывая дорогу среди пышно разросшегося кустарника. Я едва поспевал за ним и нес сверток с напитками и снедью, который мы предусмотрительно захватили с собой. Вскоре мы достигли здания «космического аттракциона» и принялись искать вход в служебное помещение.
— Кажется, здесь, — сказал Конд, останавливаясь перед узкой дверью, покрытой слоем растрескавшегося пластика. — Как ты думаешь?
Я привстал на носки и попытался в полутьме прочитать надпись над дверью.
— Похоже… сигналь, чтобы открыли.
Он пошарил у порога ногой, нащупывая педаль звонка и, не найдя ее сразу, сдержанно выругался. Наконец, в глубине здания возник и затих мелодичный звон. Мы постояли минуты две, затем позвонили снова, Никто не откликался.
— Может быть, он и не ждет нас, — сказал Конд.
— Должен ждать, я предупредил его, что мы сегодня придем. Звони сильнее.
Однако Конд поступил иначе: он просто толкнул дверь, и она отворилась. Мы проникли в тесный сырой коридорчик, который привел нас к небольшой комнате без единого окна с низко нависшим потолком. Вдоль карниза тянулись яркие трубки дешевых люминесцентных ламп, бросавших безжизненный свет на скудные предметы обстановки. Здесь царил идеальный порядок, какой нередко можно встретить в квартирах старых педантичных людей. Хозяина дома не было.
— Так я и думал, — сказал Конд оглядевшись, — напрасно мы потеряли время. Юрда нет, и неизвестно, когда он вернется. Пошли обратно?
— Подождем, — возразил я, — он где-нибудь тут, поблизости. Раз двери были не заперты — значит он ждал нас. Вот, кстати, и записка.
Юрд извещал нас, что отлучился ненадолго. Мы расположились как дома. Конд развернул наш сверток, побросав обертки на пол, а содержимое разложил на столе с лихостью уличного торговца ходовым товаром.
Юрд не заставил себя долго ждать. Он с порога окинул нас испытывающим взглядом, словно удивляясь приходу гостей.
— Не обманули, спасибо, — сказал он, усаживаясь напротив нас, — и даже понатащили всего. Тоже спасибо. Не скрою, мне редко теперь приходится пробовать что-нибудь изысканное, прошли те времена.
Движения Юрда были медлительные, вялые, но в них чувствовалась все же скрытая сила. Я подумал, что он, наверное, не так уж стар, как можно было представить по его выцветшим глазам и морщинистому лицу. Вялость и медлительность движений были скорее свойством характера, а не проявлением старческой немощи. Он нагнулся и подобрал с пола разбросанные Кондом обертки и навел некоторый порядок на столе.
— Ну рассказывайте, какие новости у нас? Когда вы летите?
— Еще не скоро, — ответил я, — через три дня только должны явиться в Харту, а там начнется подготовка.
— Конкурс был большой?
Конд усмехнулся в ответ:
— Большой, только на этот раз мы все решили сами.
— Сами? Каким же образом?
Конд с явным удовольствием рассказал о всех предшествующих событиях, не забыв упомянуть о Ромсе и его гибели. Юрд слушал не перебивая и лишь изредка вставлял короткие реплики. Мне показалось, что он уже знал об этой истории. Но откуда он мог знать? Или действительно только показалось?
— Итак, значит, — заключил Юрд, пододвигая к себе бокал, — пилотами экспедиции летите вы оба, а кого назначили начальником? Еще неизвестно?
— Известно.
— Кого?
— Кора, — сказал я. — Ты слышал о нем?
— Так начальником будет Кор, — в раздумье протянул Юрд, — слышал о нем кое-что.
— Хорошее или плохое?
— Всякое. Я даже сталкивался с ним и советую вам быть осторожнее. Это своеобразный человек. В космосе он почти не бывал, и наши традиции ему чужды. Ну, что же вы? Думаете, я один все это выпью и съем?
Мы наполнили бокалы. Юрд выпил и посмотрел на нас своими бесцветными глазами.
— Завидую я вам: Арбинада — удивительная планета! Ведь недаром вокруг нее идет столько споров. В первой экспедиции на нее должен был лететь пилотом я, но…
— Полетел Скар?
— Нет, не Скар. Скар полетел тогда, когда я уже больше не летал и, кроме того… ему трудно завидовать.
— Та экспедиция, о которой я сейчас говорю, вообще не состоялась. Ее отменили, и Скар полетел только через пять лет…
Юрд встал и взволнованно прошелся по комнате. Вялость и медлительность его исчезли, походка сделалась упругой.
— Сколько тебе было лет, когда ты перестал летать? — спросил Конд.
Юрд круто повернулся.
— Мало. Для такого летчика, каким был я, еще мало.
— Работал у Парона?
— Нет, у этого дельца не работал.
— Так что же тогда произошло?
Юрд пытливо взглянул сначала на Конда, словно соображая, можно ли довериться, потом на меня, но так и не решился.
— Были причины… — глухо произнес он. — Я и сейчас не сижу без дела.
Мы с Кондом переглянулись, и, сознаюсь, в тот момент я, внутренне улыбнулся, вспомнив работу Юрда в «космическом балагане», где мы впервые его встретили с Юрингой. Не слишком стоящее дело для астролетчика такого класса! Конд вздохнул:
— Да-а, судьба наша неважная.
— Ничего, я не жалуюсь. Главное — найти себя.
Юрд говорил загадками, которые были мне тогда еще совсем не ясны, и мы понимали его слова в буквальном смысле. Я оглядел стены его комнаты, увешанные фотографиями ракетопланов разных классов, видами планет, как они смотрятся с расстояния нескольких десятков тысяч километров, портретами, известных исследователей космоса, и мне стало грустно. «Неужели, — подумал я, — меня в дальнейшем ожидает такое же одинокое существование среди старых реликвий и воспоминаний?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69