Вон в той стороне, на
севере, по предгорьям проходит магистральное шоссе на Солтон-Си, оно тоже
идет на восток. До Солтон-Си отсюда шестьдесят пять километров. Потом
шоссе номер пять, оно идет на юг, там множество подъемов и серпантинов до
самого Элпайна. На нем не разгонишься. Поэтому отсюда все обычно ездят вон
там, через перевал Монтезума. Мы сейчас пролетим прямо над ним.
Пустыня под ними внезапно оборвалась - дальше вставали горы.
Проложенная в них узкая дорога, извиваясь, поднималась все выше и выше к
лесистому плато. Вертолет начал набирать высоту. Беникоф взглянул назад и
покачал головой. Никакой грузовик просто не мог выбраться из этой долины,
минуя заграждения и посты на дорогах.
И все-таки они отсюда выбрались. Он заставил себя не раздумывать над
этой загадкой и принялся размышлять о раненом ученом. Достав сообщения
врачей, он просмотрел их. Положение казалось удручающим - повреждения были
такими тяжелыми, что уже сейчас, возможно, Брайана нет в живых.
Вертолет швырнуло в сторону - он попал в восходящие потоки воздуха,
которые поднимались над скалистыми ущельями у самого перевала. Дальше
лежало плоское плато, покрытое пастбищами и лесами, его пересекала белая
ленточка шоссе. А вдали виднелись города, поселки и большая автострада -
там грузовик исчезнет бесследно. Если только он уже преодолел эти двадцать
километров крутого подъема. "Нет, не надо об этом думать! Буду думать о
Брайане".
Доктора Снэрсбрук Беникоф нашел в ее кабинете. Единственной данью
возрасту у нее был серо-стальной цвет волос. Эта сильная, энергичная
женщина лет пятидесяти с небольшим излучала чувство уверенности в себе.
Слегка нахмурившись, она разглядывала разноцветное трехмерное изображение,
висевшее перед ней в воздухе. Руками, вложенными в перчатки-манипуляторы,
она поворачивала и перемещала изображение, время от времени срезая с него
верхний слой, чтобы увидеть, что находится под ним. Вероятно, она только
что вышла из операционной: на ней еще был голубой хирургический костюм и
бахилы. Когда она обернулась, Беникоф увидел на груди и рукавах костюма
брызги и пятна крови.
- Эрин Снэрсбрук, - представилась она, пожимая ему руку. - Мы с вами
пока незнакомы, но я про вас слышала. Альфред Дж. Беникоф. Это вы
переубедили тех, кто выступал против использования для пересадки
эмбриональных тканей человека. Благодаря чему, между прочим, я здесь и
могу кое-что сделать.
- Спасибо, но это было давно. Сейчас я служу в правительстве, а
значит, большую часть времени только смотрю, как работают другие
исследователи.
- Жаль, что такие таланты пропадают впустую.
- А вы предпочли бы, чтобы моей теперешней работой занимался
какой-нибудь юрист?
- Боже сохрани. Пожалуй, вы правы. Теперь давайте я расскажу вам про
Брайана. У меня очень мало времени. У него раскроен череп, и он на
искусственном кровообращении. Сейчас я жду следующей объемограммы.
- Объемограммы?
- Это куда лучше, чем разглядывать рентгеновские снимки или любое
другое изображение, полученное каким-то одним способом. Объемограмма
совмещает результаты всех возможных методов исследования, начиная с
обычной и ЯМР-томографии [ЯМР-томография - получение послойных снимков
внутренних органов с использованием ядерного магнитного резонанса] и
кончая самой последней новинкой - восьмиполюсной иммунофлуоресценцией. Все
это перерабатывает процессор для трехмерной обработки сигнала - ИКАР-5367.
Он не только выводит на дисплей изображение, но и выделяет или помечает
различия между данным больным и средним человеком или же изменения в
состоянии больного со времени предыдущего обследования. Так вот, как
только новая объемограмма будет готова, я должна буду уйти. До сих пор мы
занимались самыми неотложными делами - спасали Брайану жизнь, и только.
Сначала тотальная гипотермия, потом охлаждение мозга, чтобы снизить
потребление кислорода и замедлить все процессы обмена. Ввели препараты для
остановки кровотечения и противовоспалительные гормоны. Я расчистила рану,
удалила очаги некроза и костные обломки. Чтобы восстановить желудочки
мозга, пришлось частично рассечь мозолистое тело.
- Это часть структуры, которая соединяет оба полушариями
- Да. Шаг серьезный и, возможно, рискованный. Но выбора у меня не
было. Так что сейчас наш больной на самом деле представляет собой две
личности, у каждой из которых осталось по полмозга. Если бы он был в
сознании, это была бы катастрофа. Но я рассекла мозолистое тело довольно
чисто и надеюсь, что смогу снова соединить обе половинки. Скажите, что вы
вообще знаете о человеческом мозге?
- Очень мало. Только то, что помню со студенческих лет, да и это,
наверное, давно устарело.
- Да, это полностью устарело. Сейчас мы стоим на пороге новой эпохи и
скоро сможем делать операции уже не на мозге, а на сознании. Сознание -
функция мозга, и мы начинаем понимать, как оно работает.
- А конкретно о Брайане - насколько серьезные у него повреждения и
можно ли будет его вылечить?
- Вот, посмотрите на эти первые объемограммы, и вы все поймете.
Она указала на цветные голографические изображения, которые словно
плавали в воздухе. Стереоэффект был поразительным - впечатление было
такое, как будто глядишь сквозь череп. Снэрсбрук коснулась пальцем
какого-то белого пятнышка, потом другого.
- Вот здесь пуля прошла сквозь череп, а вышла вот здесь, справа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23