Но стеклянная дверь не открылась, я толкнул сильнее – никакого эффекта.
– Молодой человек, вы забыли заплатить, – вежливо сказал робот-администратор. – С вас двадцать семь кредитов.
Я застыл, как громом пораженный. За три минуты разговора я должен такую кучу денег?!! Да он с ума сошел! 27 кредов стоят завтраки в школе и проезд на школьном автобусе за весь учебный год! Было бы у меня время, я нашел бы способ отстоять свои права, но сейчас… Очень пугало то, что все за прозрачными дверьми центра связи суетились. Пешком уже никто не ходил, все бегали. Я подошел к администратору и сунул ему сотенную карточку в пасть, робот «сожрал» 27 кредов, благодарно мигнул зелеными лампочками и указал на открывшуюся дверь.
– Крохоборы! – погрозил я ему кулаком и вышел на улицу.
Глава 3
Биржи не было. На ее месте фигурировала огромная бетонная плита, быстро заносимая песком. Странно, когда я заходил в центр связи, никакого ветра не было, а сейчас от поднявшейся пыли просто дышать нечем. Над моей головой что-то прокашлялось. Я задрал голову и увидел динамик с раструбом, как в старых фильмах.
– Дорогие друзья, – сообщил динамик ласковым женским голосом, – летняя продуктовая ярмарка натуральных пищевых продуктов «Урания» закончила свою работу. Большое спасибо за поставленные товары и сделанные покупки, ждем вас через три месяца. Сообщаем, что защитное силовое поле купола отключено, содержание воздуха в атмосфере 98 процентов. Счастливого полета!
Столб на моих глазах дрогнул и вместе с раструбом динамика стал медленно опускаться в шахту. Через минуту он исчез вовсе, успев сообщить, что содержание воздуха в атмосфере 94 процента. Однако! Тут же огромный модуль центра связи за моей спиной задрожал и с тихим скрежетом стал опускаться. Господи, что творится-то! Почти все здания огромного космопорта врастали в землю, самое ужасное, что и огромный цилиндр администрации ярмарки стал ниже вдвое. Неужели я опоздал? Признаться, я перепугался не на шутку. Что там говорил мистер Хоук? Обратиться в администрацию ярмарки или к полицейскому? Но ни одной гиппопотамьей туши поблизости видно не было.
– Где я могу найти полицейских? – крикнул я прямо в хитиновую морду здоровенной сколопендре, смешно перебиравшей ножками, еле поспевая за дюжиной белых овечек на длинной привязи. Сколопендра испуганно дернулась, но все-таки ответила фальцетом:
– Большой корабль в виде шара в зеленой зоне, – и сколопендра ткнула одной из лапок куда-то в сторону.
Я, не поблагодарив, со всех ног припустил по дороге, заваленной бумагой, какой-то слизью и прочим мусором. Все это быстро покрывалось серой пылью. Полицейский корабль я нашел довольно быстро по клетчатому значку и боевым башням лазерпушек. Огромный гиппопотам с боевым лучеметом на плече молча выслушал мой сбивчивый монолог и ткнул мощной конечностью куда-то в сторону запада:
– Космоночлежка кислорододышащих грузчиков «Три таракана», четырнадцатый сектор, синяя зона. Сто пятьдесят пять кредов за билет, завтрак, обед, ужин, душ, комната на четверых.
– А нельзя ли с вами? – спросил я, морщась от летящей в лицо пыли.
Бегемот отрицательно покачал головой и тут же вытянулся, приветствуя другого бегемота в высокой Шапке-ушанке, по-видимому – начальство.
– Почему посторонние у корабля? – сурово сказал ушаночный гиппопо. – Прекратить немедленно! Эй, парень, постой-ка! А не тебя ли я видел в Колите с жутко вонючим бойцом? – смягчился начальственный бегемот, рассмотрев мое лицо.
– Да, сэр.
– Вот здорово! Прилетай еще, обязательно поставлю…
– На моего зверя двадцатку? – угадал я.
– Почему двадцатку? Я сотню не пожалею, – посулил толстокожий начальник. – И респиратором заранее запасусь, ха-ха-ха…
– Да я сам вам сотню дам, только помогите улететь мне с этой планеты, – взмолился я.
Гиппопотамий начальник посуровел:
– Нет, малыш, извини. По инструкции это строжайше запрещено. Советую тебе обратиться в космо-ночлежку…
– «Три таракана», – угадал я и, не став ждать, пока гиппопотам меня снова попросит удалиться, со всех ног кинулся в красный сектор. Методом проб и ошибок я уже научился ориентироваться в хитросплетениях цветовой нумерации и довольно быстро нашел ночлежку. Но на шлюзовой камере висела большая табличка с корявой надписью: «Мест нет». А какой-то прохожий, тоже узнавший во мне владельца бойца-чемпиона, посоветовал обратиться в полицию. Круг замкнулся. Я сел в пыль и заплакал, заплакал от безысходности. Ну, спасибо, деда, ну, удружил. Послал внука задыхаться чужой пылью, да и папаша хорош, о своем-то обратном билете он наверняка бы позаботился заранее. Тут я вспомнил про камеру. Камера, отличная стереокамера со вспышкой – сто восемьдесят кредов в магазине фактории мистера Хоука, и годовая гарантия. Камера осталась в кабине челнока – в бардачке и теперь летит на планету Вавилонию, где лошади будут скакать наперегонки, а глупые зрители во главе со стариками Вронштейни делать на них ставки. А еще от меня улетела целая сумка еды и сувениров с Грыма, о которых я тоже забыл. И самое главное – Шарик-Друг и отличный боец сладко спал сейчас, запакованный в биомешок за тысячи космомиль от своего хозяина. От этих скорбных мыслей слезы ручьем потекли у меня из глаз.
– Хей, малыш, чего такой грустный, потерялся? – раздался знакомый голос.
Я поднял голову. Тот самый «богомол» из казино стоял надо мной, поигрывая клешнями, и, если я правильно разбираюсь в мимике насекомых, приветливо мне улыбался.
Надежда на спасение забрезжила во мне, уж этот дядя не оставит ребенка задыхаться на улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107