– Даже две сотни. Ты сможешь увести с арены своего зверя немедленно?
– Да пажал-л-л-ста, – милостиво согласился я, – только денежки вперед. С вами, как я понял, глаз да глаз нужен…
– Проведите его на арену, пусть заберет свою Вонючку, – скомандовал клоун гиппопотамам, грязно выругался и протянул мне два золотистых стокредовых билета.
Глава 5
Вообще-то, мне и на Грыме не раз говорили, что мой Шарик редкостно вонюч. И это правильно, тут не поспоришь. Ежели Шарика разозлить или испугать сильно, вонищи от него – караул! Как сейчас помню: когда Сид Баррет на перемене ради смеха привязал моему Шарику пустую жестянку к хвосту, Шарик так навонял, что уроки на целый день отменили. И ночью пришлось весь коридор с хлоркой вымывать. Мне, между прочим, пришлось, потому как собака моя и это я ее в школу приволок, все запреты нарушив. Конечно, процедура эта не из приятных, но и не смертельная. Есть ведь хорошие для этого случая вещи – респиратор, защитные очки, перчатки. У нас в подсобке все это непременно хранится как раз для подобного случая. Ну и в цирке должно найтись. И нашлось! Защитившись этими нехитрыми приспособлениями, с почетным эскортом из двух гиппопо я спустился вниз, сквозь маленькую решетчатую дверку вышел на арену и стал успокаивать Шарика. Он был все еще в свернутом положении и разворачиваться, по всей видимости, совершенно не собирался. Конечно, свернешься тут, когда разные твари зубастые тебя разгрызть пытаются, как орех какой-нибудь. Вон царапины-то какие! Поглаживаю это я его по панцирю, слова ласковые говорю, мол, не волнуйся, Шарик, все хорошо, никто тебя, маленький, больше не тронет. Смотрю, зашевелился, сначала одно ушко из-под панциря показалось, потом второе. И вот развернулся он полностью и в лицо меня лизнуть норовит, только маска респиратора мешает. Ну еще бы! Такого натерпелся! Только лизать меня не надо, ладно? Как-нибудь потом, когда запах пройдет. А главный клоун мне орет со стороны кулис, нос платком закрывая:
– Давай, парень, выводи его скорее куда подальше.
Надел я на Шарика ошейник и с сознанием выполненного долга двинулся на выход. Причем оставшиеся в цирке зрители мне овацию устроили. Да, таких слов в свой адрес я еще никогда не слышал: один дядька, если я правильно расслышал, грозился спустить с нас с Шариком шкуры и голышом выпустить на болота с комарами. Ой, ой, ой, испугал!
Так вот, зашел за кулисы, а там никого почти, ну разве что чемпионы-гладиаторы, в клетках своих запертые. Ну и морды, скажу я вам! Смотрят на меня, по углам забившись, злобно так. Дай воли – в миг сожрут. Только когда Шарик завоняет, желающих собрать его как-то не находится.
– Куда идти-то? – спрашиваю я клоуна. – Да иди ты куда подальше со своей вонючкой! И побыстрее, а то я за зрителей не ручаюсь, придурок! – крикнул клоун и указал мне на железную дверь с надписью «Служебный выход».
Ну и пожалуйста! На мой взгляд, две сотни в кармане куртки компенсировали любые оскорбления. Будете в следующий раз знать, как с грымчанами увязываться!
Я вышел на улицу, и дверь за моей спиной с грохотом захлопнулась.
– Ну что, Шарик, – потрепал я пса по уху, – можно сказать, что ты у меня теперь герой. Победил самого чемпиона!
Шарик мой радостно взвизгнул и попытался лизнуть меня в нос.
– Молодой человек, можно вас на минуточку? – раздалось сзади.
Я удивленно обернулся. Клянусь, еще секунду назад здесь никого не было, а вот теперь передо мной стоял тот самый седой дяденька в черном плаще – хозяин всех этих гладиаторов. Интересно, и откуда он тут взялся? Дядька, скрестив руки на груди, с усмешкой смотрел на Шарика:
– Очень интересный экземпляр, юноша. И что же это за животное?
– Я уже несколько раз говорил, мистер…э-э-э-э, – ответил я, стягивая с лица респиратор. На улице от Шарика тоже пованивало, но гораздо меньше – терпимо в общем.
– Зови меня Майстер. Просто Майстер, – представился седой.
– Да, мистер Майстер. Я уже говорил, что это обычная собака!
– Собака? – Дядька удивленно вскинул брови. – Но собаки, насколько мне известно, совсем другие.
– Вы еще скажите, что собаки – лохматые, вислоухие, без панциря и на четырех лапах, – язвительно сказал я.
– Ну, не всегда вислоухие, но в общем – да, именно такие.
– Так вот, мистер Майстер; Это – моя собака, и его зовут Шарик. Я уж и вашему клоуну говорил, что у нас на Грыме все собаки такие и что пугать их крайне опасно, потому что если их напугать, то…
– Понятно, понятно, – остановил меня седой, прикрывая нос кружевным платочком. – Скажите, юноша, а за сколько вы хотели бы продать своего э-э-э-э… Шарика?
– Продать? – удивился я. – Но я не торгую собаками.
– Это понятно. Но если я вам предложу… Допустим, тысячу кредитов.
Во рту у меня стало сухо. Я и с тремя сотнями кредов чувствовал себя Крезом. А тут целая тысяча! Фантастические деньги! Да с такими деньгами я на Грыме…
– Но зачем вам Шарик? – все-таки спросил я.
– Как зачем? Из него получится отличный боец! Немного хорошей школы, тренировки и…
И тут я встретился глазами с Шариком. Тот от стресса постепенно отошел, в глаза мне смотрел преданно, даже поскуливал…
– Нет, мистер, извините. Шарик – не просто моя собака, он мой друг. А друзей не продают ни за какие деньги. Ни за тысячу, ни за десять тысяч…
– Даже так? – удивился дядька. – Даже за десять тысяч? А я как раз собирался вам именно столько предложить. Что ж, весьма похвальное отношение к друзьям нашим меньшим и очень, к сожалению, нетипичное для нынешних меркантильных времен. Ну, тогда прощайте, мой юный друг, надеюсь еще когда-нибудь с вами свидеться.
Глава 6
Не могу сказать, что к челноку я вернулся в хорошем расположении духа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107