— Не знаю, как получилось. Я предохраняюсь обычно…— Ну ладно, тогда послушаем адвоката.Адвокат, а сегодня защищать выпало Абрамяну, прокашлялся и решительно начал:— Господа присяжные заседатели! Посмотрите, какая красавица стоит перед нами! Имя у нее какое: Любовь! Глазки какие, губки какие, а грудь… — Абрамян аж зажмурился от восторга. — Жизнь бы отдал за такое чудо. И такая чудесная женщина занимается… Мне даже стыдно сказать, чем занимается…Симакова зарделась. Семенов, едва сдерживая улыбку, перебил оратора:— Тофик Назариевич, вы у нас сегодня адвокат и защищать обвиняемую должны.— А я и защищаю! Такая красавица, — Абрамян аж причмокнул, — такая красавица, а не замужем.Он пощелкал клавишами компьютера, глянул в экран и продолжил:—…а не замужем и одна двух детей растит. Дочка у нее умница, Оленькой зовут, хорошистка и в музыкальную школу ходит…— И сынок Васенька, — перебил Абрамяна прокурор, — раззвездяй, хулиган и токсикоман с двумя десятками приводов за хулиганство и мелкие кражи…— А что поделаешь? — запротестовал Абрамян. — Безотцовщина! Каково ей, такой красавице, одной двоих детей…— А как другие! — заметил прокурор. — В России сейчас, по статистике, каждая четвертая мать — разведенка. Что, всем на панель идти? По моим данным, за последние полгода Любовь Петровна была четырежды принудительно трудоустроена. Вот справка: завод ЗИЛ, московское метро, суконная фабрика «Подмосковье», роддом №107. Отовсюду увольнялась или была уволена за прогулы. По месту жительства — разврат, пьянки зарегистрированы, за квартиру год не плачено, ну и прочее…— Да, нехорошо, Любовь Петровна, — погрозил шлюхе пальцем Абрамян. — Но хочу обратить внимание присяжных на тот факт, что Симакова поддерживает материально и морально престарелую мать, к тому же она является донором, восемь раз сдавала кровь.Прокурор пожал плечами.— Ну что ж, — Семенов потер лысину, — ваше последнее слово, Любовь Петровна.Симакова неожиданно затараторила:— А че сразу «пьянки по месту жительства», а че сразу «разврат»… Я, может, отца детям искала. А мужики сейчас какие пошли? И в гости не придут, пока бутылку не поставишь. А на ЗИЛе меня железки таскать поставили. Все ногти пообломала, руки от масла и смазки хрен отмоешь. На фабрике от пыли у меня астма развивается, в метро сквозняки постоянные, а в роддоме… Крови я боюсь.Симакова перевела дух и вдруг громко взвизгнула:— И вообще, я больше не буду-у-у!— Ну что ж, господа присяжные заседатели, — задумчиво сказал Семенов. — Думаю, тут все ясно. Проституция, паразитизм… Выносите вердикт.Присяжные по очереди вставали и говорили одно слово: «Виновна».— Так вот, Любовь Петровна, — громко и отчетливо выговаривая слова, произнес Семенов, — за антиобщественный образ жизни в условиях Чрезвычайного Положения мы лишаем вас московской прописки сроком на два года. Место вашей новой прописки — город Нерюнгри, место работы — угольный карьер. Не любите суконной пыли, придется вам привыкнуть к угольной. Но вы не переживайте. Там больница хорошая, там вас от болезней женских излечат, тогда, может, мужа себе нового найдете. Там мужчин холостых хватает. Но деньги за любовь они не платят…— Козел лысый! — громко крикнула Любка.— А за оскорбление суда пять суток отсидите в карцере, — деловито ответил Семенов, после чего нажал кнопку селектора. — Следующий…
— Ну что ж, коллеги, — Семенов взглянул на часы, — мы славно утром поработали, рассмотрено двадцать три дела, пора бы нам использовать отпущенное законом время на пополнение энергетических запасов организма, а попросту — пожрать. Сегодня, если мне не изменяет память, воскресенье и наш праздник. Как и весь простой народ, спецконтингент сегодня отдыхает — мы работаем, за что наши доблестные повара обещают порадовать господ присяжных заседателей праздничным обедом. То, что обед праздничный, подтверждают и запахи, доносящиеся со стороны вагона-ресторана. Так что предлагаю всем передвигаться от стола судебного к столу обеденному. Последнее — согласитесь, намного предпочтительнее первого. Я присоединюсь к вам чуть позднее, так что всем — приятного аппетита.Апостолы, переговариваясь, двинулись в сторону трапезной, Семенов сделал пару распечаток на принтере и, уложив отпечатанные листы в карман, направился в «техвагон». Глава 9ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ По традиции «вечеря» — ежедневная планерка господ присяжных заседателей — заканчивалась подведением итогов. Опять же по традиции итоги подводил старший из апостолов.Семенов протер платочком намечавшуюся лысину, подвинул поближе блокнот и, сделав паузу, заговорил:— Коллеги, я внимательно выслушал вас и благодарю за проделанную работу. Вы славно сегодня поработали, и, уверен, только благодаря этому день в Поездке выдался таким спокойным. Все высказанные сегодня вами рекомендации я полностью поддерживаю — оформляйте приказы. За исключением одного — если в бомжовских вагонах действительно появились вши — не откладывайте на утро — немедленно всех брить под машинку и в баню, всю одежду — на прожарку, матрасы отнять — на протравку.Куратор «бомжовского» вагона Тофик Абрамян закивал головой и тут же начал быстро чиркать в планшетке.— Поэтому вас, Абрамян, попрошу остаться. Также прошу задержаться старшего присяжного Стрельцова. По полученным мною оперативным данным, в курируемых вами вагонах сегодня ночью будет попытка проникновения в вагон… к Мариванне.Апостолы дружно заржали. Семенов сам хмыкнул, но постарался сделать видимость серьезности:— В смысле, в курируемые вами вагоны, Мария Ивановна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46