– М-да, с эстетикой у вас здесь слабовато.
– Зато – ничего лишнего.
– В особенности – журналистов.
– Э, Измаил Алексеевич, отошли те времена!
– Вышли на видимость, – раздался голос над головой.
– Вижу, спасибо. Как вам, Измаил Алексеевич?
– Вижу пламя. Пылища поднялась – теперь ничего не вижу.
– Корабль стоит на опорах, – проплыл под потолком прежний голос.
– Пошли, встретим, – спокойно поднялся Борис Африканович. Для него это давно стало буднями. И только этот рейс был необычен.
– Борис Африканович! – догнал начальника предприятия у машины диспетчер. – Вам звонят из Министерства иностранных дел. Срочно!
– Как вы сказали? – опешил начальник.
– Из Министерства иностранных дел. Просят вас к аппарату, – повторил, переминаясь, диспетчер.
– Борис Африканович, да говорите вы с ними из машины, – подсказал Зерогов.
– Мне нужен начальник Звездного предприятия Парфенов, – уверенно зарокотала трубка.
– Слушаю вас.
– Здравствуйте, Борис Африканович, с вами говорит первый заместитель, меня зовут Иван Сергеевич Новиков. Так вот, Борис Африканович, – продолжала рокотать трубка, – нам необходимо знать, работает ли у вас астронавигатор Петров-Степной Исидор Сергеевич?
– Да, то есть – нет. Он пропал.
– Похоже, он отыскался. Не могли бы вы описать обстоятельства его исчезновения?
Зерогов, наплевав на приличия, прижался ухом с другой стороны трубки, чтобы не пропустить ни слова.
– Это довольно сложно, Иван Сергеевич. Мы сами не знаем всех обстоятельств. Если возможно, сообщите, что же известно вам.
– Охотно. Сегодня утром наш посол в одной из африканских стран прислал срочное сообщение, что к нему явился очень странно одетый человек и заявил, что он советский подданный Петров-Степной. С ним были другие люди – тоже в одеждах невероятных, говорившие на никому не ведомом языке. Всю эту компанию сопровождала местная полиция. Начальник полиции заявил, что эти люди вышли из абсолютно непроходимых болот. И все – не похожи на африканцев.
– Что с ними сделали?
– Накормили и дали вымыться. Потом они буквально рухнули и уснули.
– Когда он будет здесь?
– Если вы опознаете его по фотографии, то…
– Не только его – всех, всех, – выворачивая руку Борису Африкановичу, почти кричал Зерогов.
– Нам, кажется, мешают говорить.
– Это академик Зерогов.
– О-о-о, – первый заместитель несколько секунд помолчал.
– Хорошо, понял вас, попробуем – у нас с этой страной хорошие отношения.
– Уф, – упал на подушки сиденья Зерогов, когда Борис Африканович положил трубку, – а подопечный-то наш жив!
– Ничегошеньки не понимаю.
– Я тоже, но, кажется, начинаю. Едем, Борис Африканович, там уже лифт подали.
– Двигай, Вася! – и через три минуты Вася остановил машину у открытого лифта.
Командир подошел с рапортом, но Парфенов махнул рукою и похлопал его по плечу:
– На бумаге – подробно, а сейчас – отдыхай. И сбрей растительность. Обрадую – твой астронавигатор, кажется, отыскался.
От последнего известия командир остолбенел – даже то, что со времени старта прошел не год, а всего девять дней, не поразило его так.
20
– Где же Анна Ивановна? – огляделся в пустой приемной Зерогов, когда на следующий вечер Парфенов пропускал его в двери своего кабинета.
– Чту трудовое законодательство, Измаил Алексеевич, – с чувством ответил Парфенов, – рабочий день закончился, это мы с вами вправе сидеть хоть до утра! Придвигайтесь, сейчас кое-что покажу!
И он протянул академику фотографию.
– Узнаете?
– Разумеется! Знаете, без бороды у него был гораздо более легкомысленный вид. А так, да еще в этом облачении – Христос да и только! Хоть сейчас на икону.
– Я опознал, подтвердил. Обещают – через неделю, далеко все-таки. И формальностей много.
– И это вы говорите – далеко!
– Везде своя мера, Измаил Алексеевич, – Парфенов убрал фотографию и вынул из ящика стола папку. – Здесь рапорт командира, давайте посмотрим. Начинайте с сути, Измаил Алексеевич, вначале там подготовка, погрузка, список вещей.
– Хорошо, начинаю:
«…вышли на режим. Скорректировал курс. Все параметры в норме. Связь устойчивая. Перешли на вторую пространственную карту…»
– Это тоже пропустите, вот отсюда, – Борис Африканович отчеркнул ногтем.
– «…в 11.55 главный энергетик с моего разрешения опробовал поле высокой защиты. Первое включение – кривая расчетная. При второй пробе в 12.00 в течение нескольких секунд у экипажа наблюдалось необычное состояние – род легкого обморока. Прекратилась связь. При включении обзорных экранов обнаружили абсолютно новый рисунок созвездий. Попытка сориентироваться относительно центрального светила нашей системы к успеху не привела, по причине отсутствия такового…» Это он Солнце, что ли, так обзывает? Ну и слог у твоих покорителей пространства! – не удержался Зерогов, они незаметно перешли на «ты».
– Переживем, читай дальше!
– «При наружном осмотре обнаружено утончение обшивки по всему активному поясу на 50%. Причина эффекта не установлена. Астронавигатор Петров-Степной высказал предположение о входе в одну из сопряженных пространственных точек. И о возможности обратного перехода при включении высокой защиты. Однако, если бы при переходе вновь произошло утончение активного пояса, гибель корабля была бы неизбежной. Подобный случай в литературе не упомянут и инструкцией не предусмотрен».
– Еще бы!
– «…Сориентировались в пространстве – находимся внутри системы, подобной Солнечной. Четвертая планета с атмосферой земного типа и даже с естественным спутником. Принял решение – сделать посадку и произвести ремонт корабля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59