– Реконструкцию последнего парусного судна второго тысячелетия, любезно предоставленную САИМ – Сенегальской Ассоциацией истории мореплавания. Корабль со странным названием «Танцроуфт», собственно говоря, построен на два столетия позже, но старая посудина – это все равно старая посудина, верно?– По закону на корабле должен быть мотор для непредвиденных ситуаций, – пояснил Джонас, – однако мы отказались от него, оставив только паруса. Экипаж – добровольцы из САИМ.За скобками остался тот факт, что на шесть вакансий претендовало более двухсот человек, и во избежание кривотолков члены команды были избраны жеребьевкой.– Куда вы намерены приплыть?– В Гваделупу, – ответил Бейли, рассматривая карту Карибского моря.Джонас установил уникомп в режим просмотра местных новостей.– Прямо в то место, куда указывает красная стрелка.– Вы уверены, что сможете плыть, ориентируясь по спутникам Юпитера?– Джонас, – сладким голосом произнесла Кэшью, – расскажи всем о нашем пари.Уши журналистов мгновенно встали торчком, ибо возник не только профессиональный, но и чисто человеческий интерес. Даже самый тупой мог бы сообразить, о чем идет речь. Джонас колебался, однако путей к отступлению у него не осталось.– Я поставил на кон недельную получку, что в финале путешествия экспедиция отклонится не больше чем на сто ярдов от расчетной точки.– Все слышали?! Теперь, Джонас, у пари есть независимые свидетели, – победоносно воскликнула Кэшью, после чего обратилась к уникомпу: – Скопируй финиш-координаты, чтобы они послужили доказательством моего выигрыша. Глава 4Второй Дом, 1936-я непрерывность Города питались.Они парили в глубине, под многокрасочным балдахином Второго Дома, засасывая мириады комочков протоплазмы, составляющих аэропланктон. Не только города, но и другие живые существа паслись на аэропланктонных пастбищах, тем самым привлекая внимание хищников.В верхних слоях атмосферы, преобразуясь и выпуская драгоценный лифт-газ в воздух, дрейфовала ужасающих размеров личинка дижабля. Хотя она еще не достигла стадии интеллекта, врожденные инстинкты заставляли ее держаться поближе к пелене слоистых облаков и постоянно искать в зазорах между ними города – только они могли спасти личинку от хищных тварей, барражирующих в нижних слоях.Намного ниже дрейфующей личинки Тихоня-Воспеватель Влажного Блеска, воспринимавший коллективную информацию от Наблюдателей-за-личинками, планировал провести утро в каком-нибудь укромном уголке. Внезапно унылый ритм его настроения кардинально изменился; он схватил свой ранец и пошел вниз.Праздные горожане качались на волнах всплывающего города, как пробки, и Тихоня с ходу влился в уличную суматоху, бормоча приятным баритоном древнюю и слегка скабрезную Балладу Жизни. Он надеялся, что не опоздал, поскольку подобная возможность выпадала не часто.По направлению к носу каждого города, смещенная от его центра к причалу или к правому борту, располагалась Арена Рождения – амфитеатр в виде перевернутого усеченного конуса. Теперь там собирались огромные толпы. Плоский центральный двор был окольцован сотнями концентрических кругов из привязных перил; Тихоня-Воспеватель обеспечил безопасное касание с помощью одного из вторичных (не связанных с манипулированием) щупалец.Для общества, каждый член которого обладал почти нескончаемым долголетием, появление нового потенциального гражданина было сравнительно редким и важным событием. Наблюдатели-за-личинками, которые неусыпно сканировали верхние слои атмосферы, узнавали о каждом таком Прибытии, а транслируемое ими общее предупреждение заставляло бодрствующих граждан столпиться в месте рождения.Именно такое событие привлекло внимание Тихони-Воспевателя и его товарищей. Вместе с тысячами других граждан Тихоня плавно качался в локальном завихрении, так как город двигался вдоль края облака со скоростью подгоняющего ветра. Подобно остальным, дижабль делал все возможное, чтобы первым откачнуться от вертикали в надежде увидеть приближающуюся личинку.Намного выше, в разряженном воздухе тропосферы, неповоротливая личинка бесцельно кружилась в межзональном струйном потоке. Она представляла собой губчатую массу, заключенную в воздушный пузырь, который напоминал виноградную гроздь или морскую водоросль в разрезе. Личинка приближалась к концу третьей стадии развития, и в результате наступившего кризиса у нее пробудилось рудиментарное сознание. Как ответ на древние предначертания в виде незначительных изменений погоды, в пузыре спонтанно открылись мириады крошечных пор, выпускавших драгоценный водород. Медленно, но неумолимо, уже не личинка, а эмбрион дижабля спускался в глубины, где когда-то зародилась жизнь…Жизненный цикл дижаблей был чрезвычайно сложен и, несмотря на миллиардолетние исследования, оставался плохо понятен для них самих. Основная причина невежества заключалась в том, что несколько ранних стадий развития протекали Двумя тысячами миль ниже, в бездне океана Второго Дома, на границе верхней фазы, где под невероятным давлением из газообразной смеси водорода и гелия получался жидкий водород. Об этих периодах собственного жизненного цикла дижаблям было известно немного – преимущественно из генетики и физиологии личинок и взрослых особей.При размножении они пользовались стратегией трески, которая выметывает в море до полумиллиона икринок зараз, на чем ее заботы о потомстве кончаются. Т-стратегия – это производство огромного количества потенциальных эмбрионов и полное их игнорирование до тех пор, пока они не войдут в юношеский возраст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162