– Им не пришлось долго ждать, – сказала Чара. – Плохие люди вытолкали их на мороз, и тогда Дроув и Кареглазка собрали других людей, очень хороших, и отвели их в пещеры. И уже на следующий день Великий Локс проскакал по небу, волоча за собой солнышко Фа, и снова стало тепло и замечательно. По легенде, они совсем не молились, как ни странно.– Должно быть, великий Локс явился к ним по зову собственного сердца, – заметил я.– А ты сам бывал в пещерах, Харди?– Мой отец и Станс ходили туда с дедом. Это место называется консервным заводом, и перед Великой Стужей там раскладывали пойманную рыбу в металлические горшочки. Один из моих предков запомнил это.– По крайней мере, тебе известно, что такое место существует, – сказал мистер Мак-Нейл.– Лучше всех Паллахакси знает Смит. Интересно, где он сейчас? Однажды Смит сказал, что в Паллахакси много пещер и других помещений, обустроенных для жизни, и что тысяча человек может пересидеть в них стужу.Мы с Чарой держались за руки, и когда она резко остановилась, я тоже встал как вкопанный.– Что с тобой?– Не знаю… Вспышка памяти. И очень сильная. – Она не отрываясь смотрела на здание, которое сохранилось лучше других.– В этом доме родилась Кареглазка, – объяснил я.– Да… Я знаю.– Наверное, ты преждевидела это вчера?– Наверное, – произнесла она с сомнением.– Но где же все люди? – вопросил мистер Мак-Нейл.Мы нашли их к середине дня на консервном заводе.Он оказался непредставимо огромным, неестественно прямоугольным, с неправдоподобно правильными углами. Он был построен из массивных каменных блоков, которые наши отдалённые предки с невероятным трудолюбием вырубили из окрестных холмов и с неподражаемым усердием аккуратно уложили друг на друга.– И мы должны пересидеть стужу вот в этом самом месте? – спросила Чара с глубоким недоверием.– По крайней мере, так гласят предания.– Думаю, они просто лгут.– Согласен, – отозвался мистер Мак-Нейл.Мы приблизились к большой двери в слепой стене, и навстречу нам шагнула фигура, закутанная в меха так, что казалась почти шарообразной.– Стой! Кто идёт? Что вам здесь нужно?Но тут часовой узнал меня, а я узнал одного из Стансовых охотников.– Так это ты, Иам-Харди? И с тобой Носс-Чара. Пришли сдаваться, не так ли? Давно пора. – Тут он заметил мистера Мак-Нейла, который разглядывал останки машины, валявшейся во дворе. – Вы привели с собой землянина! Возмутителя спокойствия!– Заткнись и проводи нас к Стансу, – резко распорядился я.Ошарашенный и явно оробевший при виде мистера Мак-Нейла охотник поспешно кивнул и впустил нас внутрь. Здесь тоже всё изменилось со времени отцовского визита. Алтари пилигримов были разобраны, на скамьях лежали меха и одеяла, а мелкие предметы культа были свалены в кучу у стены. Наш проводник перехватил мой взгляд и торопливо сказал:– Я знаю, что ты думаешь, но это временный беспорядок! Мы все восстановим, как только рассортируем и раздадим одежду и меха.– Боюсь, чтобы сделать это место святым, одних алтарей недостаточно, – вполголоса заметил я.– Зачем это нужно? – спросила Чара. – Почему каждый не может сохранить то, что принёс с собой?– Здесь не будет неравенства. Так сказал Станс.Проводник отворил тяжёлую дверь, и мы вошли в боковое помещение, где несколько человек сидели на скамейках вокруг чадящего костра.– Чара!Это была Лонесса, глядевшая на нас с открытым ртом. Потом она вскочила и бросилась обнимать дочь, а Чара смущённо пробормотала:– Ну ладно, ладно, мама, успокойся.– Мы думали, что вы погибли!Из соседней комнаты тихо появилась Весна, тронула меня за плечо и с улыбкой сказала:– Как приятно снова видеть тебя, Харди.В её голубых глазах сверкали слёзы.– Но разве Станс не передал вам, что мы с Чарой были у мистера Мак-Нейла?Лонесса резко обернулась к Стансу, который смотрел на меня пустыми глазами.– Ты! Ты знал, что они не погибли!– Они погибли для Великого Локса. А значит, они мертвы и для нас. Я не видел смысла воскрешать их в вашей памяти.Лонессу потрясло это высказывание.– Ради Фа! Ты что, не видишь разницы между религией и жизнью? Они ничуть не мертвее нас, старый дурак!– Не смей называть моего отца дураком! – вякнул Триггер, но его слабый протест утонул в громоподобной риторике Станса.– Факты говорят сами за себя, Лонесса! Мы здесь, в этом святом месте, и оно неопровержимо доказывает правоту нашей великой религии и справедливость метафоры Великого Локса.– Ага! Значит, ты всё-таки признаешь, что это всего лишь метафора?У меня сложилось впечатление, что мы наблюдаем очередное обострение перманентной вялотекущей дискуссии.– Разумеется, это только метафора! Уж не думаешь ли ты, Лонесса, что я и впрямь ожидаю увидеть на небе гигантское животное, запряжённое в повозку Фа? Однако это чрезвычайно многозначительная метафора, и наш народ нуждается в ней, чтобы с благоговением воспринять ослепительный свет истины.– Неужто? И в чём же состоит эта истина?Мистер Мак-Нейл заговорил в первый раз.– Истина в том, что вы не готовы к сорокалетней стуже.– Истина в том, – завопил дядя, захлёбываясь от ярости, – что ты не знаешь, о чём говоришь! Следовало бы тебе сперва поглядеть на чудеса этого места. Бросить хотя бы взгляд на диковинные машины там снаружи и здесь внутри. Их построил наш народ для неведомых нам ныне целей. Великая технология! Она существовала у нас задолго до того, как вы, земляне, обосновались на нашей планете. И ты спрашиваешь, что есть истина? Она вокруг тебя! Только взгляни на это здание, на эти двери, на эти стены… Книги! – Безумно сверкнув глазами, он наклонился и зачерпнул с пола пригоршню пепла. – Мой отец привёл меня сюда, когда я был ребёнком, и показал мне этот пепел, и поведал правдивое предание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72