— Кликни меня, девочка, если снова это услышишь.
Он и сам прислушался. Но звук — три удара в днище корпуса, будто кто-то пытается привлечь внимание Генри Блэквуда, — не повторился.
Тихонько напевая себе под нос, он тащил за леску вершу. И при этом вел беседу:
— Чудесное утро, Сьюзи. Нынешнее лето станет рекордным... Так... Что тут у нас? Вылезай, мой красавчик, и в ящичек.
Осторожно, чтобы массивные клешни омара не схватили его, Генри положил тварь в садок.
— Уже семь, Сьюзи... Похоже, у нас выдастся удачный денек... Чертовски удачный денек... Вот сюда.
Ничто другое ему так не нравилось. Тихое, остекленевшее море. Краешек солнца над горизонтом, молочная мгла, смягчающая линию берега. И беседа со своей возлюбленной Сьюзи. Он построил ее собственными руками пятнадцать лет назад: двадцати футов в длину, покрашенная в ослепительно белый цвет, она напоминала переросшую гребную шлюпку. Генри казалось, что даже сам Господь Всемогущий не мог испытывать большего удовлетворения, когда в День Шестой отступил на шаг, дабы полюбоваться Своим космическим рукоделием.
Сьюзи никогда ему не отвечала. Неизменно верная, неизменно надежная. Сьюзи исправно уносила его прочь из дома, переполненного сыновьями-подростками, не прекращавшими споров ни утром, ни днем, ни ночью, на добрые десять миль вниз по побережью, где он ловил на отмелях омаров и крабов.
— Перерыв на чай, Сьюзи. — Генри сел на скамейку и вытащил термос. — Не возражаешь, старушка, если я закурю? Ладно... Обещаю, что только одну.
Улыбаясь, он налил чая и раскурил сигарету. Генри отдыхал на тихо покачивающейся лодке и посматривал вокруг, наслаждаясь Божьим творением. Чайки носились над самой водой. Высоко над головой потянулся косяк гусей.
Он был совершенно один. Ни других лодок, ни даже очертания далекого грузового судна.
Постепенно туман начал рассеиваться, и Генри уже мог различить на берегу дома Аут-Баттервика.
В полумиле перед ним в утреннем солнце стал принимать очертания старинный морской форт.
Однако так бывало не всегда. Северное море могло быть бурным. Когда Генри бросил школу, то работал на траулерах. Как-то зимним днем судно попросту наполнилось водой и ушло у него из-под ног. Двадцать часов он висел на одном из бакенов, которые отмечают глубоководные проливы. Когда наконец спасательный катер доставил Генри на твердую землю, газетчики начали без конца распинаться о его сверхчеловеческой силе; как он висел на бакене в восьмибалльный шторм, который разбивал в щепки корабли.
Блэквуд усмехался: «Конечно, станешь тут чертовски сильным, когда потаскаешь такие сети с рыбой, что весят не меньше автомобиля».
После этого к нему в пабах подходили совершенно незнакомые девушки и, хихикая, щупали бицепсы.
— Ты ведь не глупенькая хохотушка, правда, девочка? — Он похлопал по планширу Сьюзи. — Ведь ты — чистое золото.
И вот снова.
— Тук-тук — кого там черт несет?
На сей раз четыре медленных удара прямо у него под ногами — Генри даже ощутил вибрацию сквозь сапоги.
— Сьюзи, как ты полагаешь, кто это? Мистер Нептун? Дэйви Джоунз из своего рундука? Или капитан Боунз ищет трофеи?
Он усмехнулся и, перегнувшись через борт, заглянул в воду.
Ничего, кроме зеленой океанской глади. Наверно, что-нибудь прицепилось к днищу рыбацкой лодки. Леска или кусок порванной сети могут повредить винт, когда Блэквуд начнет заводить мотор.
— Что ж, если ничего не видно, давай пощупаем, не зацепила ли ты чего, старушка. — Закатав рукав, рыбак поставил колено на борт лодки, перевесился через него и провел ладонью по корпусу ниже ватерлинии.
Он осторожно вел руку к тому месту, откуда, как ему казалось, послышался стук по обшивке. Перегнувшись через борт так, что едва не падал в воду, он ощупывал дно лодки пальцами, которые уже стало покалывать от холода.
— Ничего... Совершенно ничего нет, старушка.
Но лишь только он начал вытаскивать руку из воды, как что-то коснулось ее.
— Ого, это еще что? — Генри снова залез под днище, шаря рукой в морской воде.
Ничего.
Видимо, просто пучок проплывавших мимо водорослей.
Он выпрямился, отряхнул руку и вытер ее тряпкой.
— Сдается мне, опять Дэйви Джоунз принялся за свои шуточки.
Генри добрался до следующей верши, поймал поплавок из пластиковой бутылки, покоившийся на абсолютно ровной поверхности, и стал вытягивать леску.
Леска зацепилась. Он потянул сильнее, однако она не поддалась. Генри уже собирался дернуть как следует, но леска вдруг сильно натянулась, рванув его руки к самой воде.
— Ах... Проклятие, черт... черт!
Он отпустил леску и глядел, как она рванулась через край и исчезла, унося за собой и бутылочный поплавок.
Генри посмотрел за борт. Бутылка исчезла. Эта паскуда утонула, будто была сделана из камня.
Не веря собственным глазам, Блэквуд потряс головой.
— М-да, никогда такого не видывал. Что-то утащило ее прямо на дно... Гм-м... чертовски странные дела тут у нас творятся... Ух, больно.
Он посмотрел на пальцы. Их пересекал ожог от трения, словно глубокий порез. Адским пламенем вспыхнула боль.
Рыбак встал на колени и снова свесил руку в воду, чтобы холодный океан остудил ожог.
— Сьюзи, что я там болтал насчет удачного денька? Эта паскуда чуть было не отрезала мне палец... Однако за что она могла зацепиться и так рвануть вниз? М-м... Может, снова подводные лодки? В прошлом году старине Бобу перископом киль проломили. Если этот чертов флот желает...
Блэквуд замолчал и в изумлении уставился на свою руку. Она была под водой; он не мог ее видеть, но...
— Странно. Знаешь, старушка, такое ощущение, как будто кто-то держит меня за.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86