но пока до этого не доходили руки.
Линия была короткой, всегонавсего двадцать два километра, ее конечным пунктом являлся центр спутниковой связи. Именно там, на центральном узле, осуществлялось основное шифрование информации, передаваемой со всей территории монастырского комплекса по кабелям и диапазонам внутренней радиотелефонной связи. Для взлома мудреных паролей потребовалось бы не одно столетие работы опытных специалистов и мощных компьютерных систем. Полторы сотни технических колодцев были надежно запечатаны и защищены хитроумной сигнализацией. Дважды в день сохранность пломб и замков проверяли патрули, раз в неделю проводилась комплексная проверка — по каждому факту срабатывания защиты проводилось расследование. Монастырь надежно хранил свои секреты.
Но идеальной защиты не существует. Маленький механический зверек протащил свое веретенообразное тельце через двести шестьдесят семь метров песка и глины, отделявших подвал невзрачного дачного домика от линии связи. Химическая дрель пробуравила кирпичную кладку за какойто час. Далее оператор хитроумного бура, действуя буквально по миллиметру, снял с кабеля верхнюю оплетку, являвшуюся последним рубежом защиты. Правильные меры предосторожности позволили избежать срабатывания сигнализации. Далее с той же осмотрительностью удалили слои свинца и стальной ленты. Подсоединяться к проводам физически не пришлось — достаточно было того, что сняты экранирующие оболочки. Считывание сигналов происходило бесконтактно, и следящие системы Монастыря не зафиксировали подозрительного падения напряжения.
В подвал дачного домика по тонкому кабелю пошла информация.

— Алинка, ты самато понимаешь, что говоришь? Радуйся! Ты ведь даже море никогда не видела! Нет, я тебя иногда просто не понимаю!
В знак своего гигантского возмущения Ленка подпрыгнула на больничной койке и, насупившись, скрестила руки на груди, скребя пальцами по гипсу. Алина усмехнулась:
— Почему бы тебе тогда не съездить в отпуск со мной? Ты ведь тоже раненая.
— Мне это пока не светит, — вздохнула подружка, — Разве что после снятия гипса. Какой отпуск с подобным украшением?
Девушка постучала по повязке, закрывающей правую руку от запястья до локтя.
— Думаешь, мне лучше? — нахмурилась Лина. — И как, потвоему, я буду себя чувствовать на пляже? У меня вся спина в шрамах.
— Скажешь еще! Вся спина! Семь маленьких шрамиков, через несколько месяцев тебе их отшлифуют сенсы, и от них следа не останется.
— Но сейчас они видны очень даже хорошо, — Лина упрямо гнула свою линию. — Стоит немного загореть, и шрамы станут еще более заметными, сама знаешь.
— Дура, — констатировала Лена. — Кто их будет разглядывать? При такой внешности на подобные мелочи не обращают внимания. И вообще, можешь ночью загорать, раз уж такая стеснительная.
Лина, не сдержавшись, усмехнулась, но тут же нахмурилась. Ленка, поняв ее мысли превратно, моментально принялась ее утешать:
— Прекрати! Ты ни в чем не виновата. Не вздумай винить себя в гибели Маринки. Если бы не ты, погибла бы вся группа, ей просто не повезло.
— Не в том дело, — отмахнулась Лина. — Слишком много странностей, и чем дальше, тем их больше. Очень настораживает то, что Мюллер отправляет меня подальше в такой момент. Ты ведь знаешь, как она ко мне относится.
— Все знают, — улыбнулась Лена. — Даже завидно, к тебе одной она относится как к человеку. Думаешь, настоятельница чегото опасается?
— Похоже. Даже маршрут выбран странный, мне придется начать с перегона вертолета. Разве это работа для воспитанницы?
— Не преувеличивай. Как пилот ты не очень, вот она и не упускает возможности поднять твои навыки.
— Ленка! О чем ты говоришь?! Разве ты не видишь, что вокруг одни странности? Что вообще происходит?!
В палату зашла вторая пациентка. Изза переломанной челюсти она не могла поддерживать разговор, впрочем, после мучительных врачебных процедур у нее не было желания даже слушать, о чем говорят подруги. Не смотря в их сторону, девушка проследовала мимо, плюхнулась на койку, уставившись в потолок. Лена, покосившись на нее с опаской, шепотом произнесла:
— Назревает чтото крупное.
— Что? — тем же шепотом поинтересовалась Лина.
— Точно никто не знает, ты же сама должна была слышать разное.
— Ленка, да эти слухи ходят по Монастырю годами!
— Так и есть, — согласилась девушка. — Но сегодня в соседнюю палату привезли девушку из боевой группы. Аппендицит.
— Откуда она здесь взялась? У нас тут не госпиталь для воительниц.
— Ты слышала, что в северном секторе Главного Полигона занятия сейчас не проводятся?
— Ну?
— Так вот, ее привезли оттуда.
— Как она там очутилась?
— Не знаю. Помнишь, неделю назад прошел слух, что ночью транспортники садятся на полосу для истребителей ПВО и забирают контейнеры с тварями из Клетки, увозя их в новый тренировочный центр на Алтайской базе?
— И что?
— И то! Самолеты действительно садились ночами, об этом проболтались техники. Но что, если они ничего не увозили, а наоборот, высаживали боевые группы? Ведь как раз оттуда есть прямая дорога в северный сектор, нас не раз по ней возили. Кто знает, может, там сейчас сосредоточены огромные отряды из боевых групп и спецназа.
— Бред! — констатировала Лина. — Тебе надо поспать подольше, это наверняка последствия обезболивающих медикаментов. Кто в здравом уме будет готовить серьезную операцию в Центральной России? Тут полная тишина, попросту нет такого противника, против которого необходимо собирать крупные силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24