У тебя был муж, его звали Джон Шеридан. Он стал очень важной фигурой в этой войне.
Джастин замолчал, ожидая, пока двое техников поднимут тело убитого дракха на скользящий над полом стол и вынесут его из комнаты. Потом в комнате остались лишь сама Анна, Джастин, Элизар, и стоявшие позади них освободители: черная кожа их тел мерцала, глаза, расположенные в несколько рядов, сияли.
Анна взяла еще кусочек еды с подноса. Чего бы освободители ни хотели от нее, она все сделает для них, ведь они были мудрейшими из всех разумных существ. На краткое время она позабыла об этом, вероятно, из-за сильного беспокойства, вызванного потерей машины. Но теперь она понимала. Они усовершенствуют ее.
Джастин снова повернулся к ней:
– Джона сбили с толку. Он сражается с нами. Он не понимает Первых принципов. Не понимает того, что хаос превосходит порядок. За прошедший год он лично уничтожил трех твоих сестер.
– Как человек может быть настолько могущественным?
– Дела обстоят даже хуже. Это он убедил ворлонцев напасть на нас несколько месяцев назад. Уверен, ты знаешь, что в той битве мы потерпели страшное поражение. Мы понесли большие потери.
Джон Шеридан был для них самой страшной угрозой – после ворлонцев. Она этого не понимала. По его милости погибло столько ее сестер.
– Я не остановлюсь, пока не уничтожу его.
Джастин поднял руку:
– Нет-нет. Анна, быть может, это и придется сделать, но мы надеемся, до этого дело не дойдет. Мы верим в то, что если у нас появится возможность объяснить Джону, как все обстоит на самом деле, то он поймет, что ошибался, и присоединится к нам. Если мы сможем убедить его работать заодно с нами, то мы победим.
– Враг должен быть уничтожен.
– Быть может, Джон нам не враг. Быть может, его просто запутали. В нем, как и в тебе, мы видим огромный потенциал. Мы надеемся раскрыть этот потенциал.
Но он убил стольких ее сестер.
– Что если он – наш враг? Что будет, если он не поймет?
Джастин нахмурился:
– Тогда освободители заставят его понять. Он будет делать то, что ему скажут.
Точно, освободители заставят его понять. Как сможет он, встретившись с ними, не заметить их великолепия?
– Когда он присоединится к нам, что он сделает? Как с помощью одного-единственного человека мы добьемся победы?
Выражение морщинистого лица Джастина смягчилось:
– Джон – ключевое звено. Представь себе великую машину размером с галактику. Тогда Джон будет сердцем машины. Если мы сможем управлять им, то сможем контролировать всю галактику.
– Я буду управлять им? – идея ей понравилась.
– Да, точно так же, как ты управляла машиной, только другими методами. Ты должна управлять им так, как это принято у людей. Будучи его женой, ты обладаешь определенной властью над ним. Он беспокоится о тебе, и ты сможешь, сыграв на этом, манипулировать им. Тебе необходимо доказать Джону, что ты любишь его, желаешь ему только самого лучшего, и, поэтому, ему стоит прислушаться к тебе. Ты хочешь, что бы он понял, кем на самом деле мы являемся. Нам нужно, чтобы ты привела Джона сюда и помогла нам убедить его присоединиться к нам.
Как странно: у нее, оказывается, был муж, и она могла, каким-то образом, оказывать на него влияние:
– Он вспомнит меня?
– Да. И ты должна быть в точности такой, какой он тебя помнит. Сначала он будет сомневаться в том, что ты – настоящая. Он станет расспрашивать тебя. Вот почему нам нужно, чтобы ты вспомнила. Мы думали, что телепат лучше всех сумеет помочь разбудить эти воспоминания. Но, раз этого не получилось, мы попробуем что-нибудь другое. Лечение, воздействие химическими препаратами. Что-нибудь, что поможет сломать те барьеры. Понимаешь, о чем я говорю?
Она вспомнит все, что потребуется, она станет управлять Джоном, сделает все, чтобы они победили, а она соединилась с Оком. Тогда она сможет испытать истинный восторг.
– Понимаю, – ответила она.
– Улыбнись мне, – сказал Гален.
Огонь бежал вдоль линий биотека, его тело источало жар. Галену очень хотелось уничтожить эту сводящую его с ума улыбочку. Хотелось написать на экране уравнение из единственного элемента. Хотелось сокрушить Мордена. Никакими упражнениями он не мог отвлечь себя от подобных мыслей.
Гален мысленно начал реконструировать виденный им у Предела рисунок созвездий, пытаясь установить, где конкретно он побывал. Стены ментальной дисциплины все плотнее смыкались вокруг него. Хотя большого значения это не имело – они просто заставляли его сосредоточиться на ненавистной фигуре, стоявшей в конце длинного, темного тоннеля.
Морден, по-прежнему стоял, согнувшись, сжимая рукой цепочку:
– Я не ошибся, почувствовав в твоих словах горечь? – хрипло спросил он. Гален схватил запястье Мордена, оторвал его пальцы от камня, и продолжал
держать так, в воздухе:
– Улыбнись мне, или я переломаю тебе все кости, одну за другой. Начну со ступней и кистей, потом ты лишишься рук и ног, потом глаз. А закончу я языком.
Морден раскрыл рот, быстро, невесело улыбнулся:
– Так ты не собираешься убивать меня?
Улыбка вовсе не была похожа на его обычную. Но что это доказывало? Преданный агент может горевать по убитым могущественным союзникам. Это вовсе не было доказательством того, что прежде его улыбка была фальшивой, что его заставляли улыбаться с помощью химического воздействия. Морден мог просто испытывать наслаждение, сея хаос, радоваться гибели миллионов, или даже одного живого существа.
Галена трясло. Он выпустил руку Мордена, сделал шаг назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143