Причем обращаясь почему-то не к Оле, а Алексею:– Ну, на Рублевке-то мы всего пять лет живем… А пеленок и я в свое время нагладилась…Ира явно хотела еще что-то рассказать, но тут открылась дверь, и в зал вбежал Макс. Ира просияла и ринулась к нему. Зал одним вздохом произнес шумное «Bay!» и тоже ринулся к нему. Ринулся… но остановился в полушаге. Это ведь был не просто Макс, а Максим Леонидович Ширяевский, человек из телевизора.Макс постоял секунду, разглядывая знакомые лица, а потом сказал:– Ну что, так и будем стоять? Может, потанцуем? И все сразу стало на свои места. Вернее, сдвинулось с места, зашумело и заверещало.– Здорово!– А заматерел, заматерел как!– Водку будешь?– А почему без охраны?Макс вертел головой направо и налево и умудрялся отвечать всем:– Привет. На себя посмотри, лысый, как Шандыбин! Водку? Буду. Охрана снаружи осталась.«Заматерел, да, – подумала Оля, – но не потолстел ни на грамм». Она покосилась на своего мужа и сразу озверела. Квашин стоял, выпятив живот, улыбался энергичности Макса (а как было не улыбаться?!) и нес ко рту очередной бутерброд.– А ты все жрешь? – рявкнула она. – Вон уже живот на коленях висит, а ты все трескаешь… Нормальные мужики, между прочим, в тренажерные залы ходят…Квашин был настроен на редкость миролюбиво.– Хочешь, я тоже пойду в тренажерный зал? – спросил он.Оля тут же взорвалась:– Конечно, тебе лишь бы дома не сидеть!И гордо удалилась в сторону Максима, элегантно переставляя ноги на каблуках по прямой линии.Квашин привычно пожал плечами и налил себе минералки.Оля выбрала момент, когда почти все уже прикоснулись к кумиру и он остался в окружении двух-трех человек. Подошла поздороваться.– Макс, привет!– А, Оленька, здравствуй. Хорошо выглядишь!Глаза бывшего жениха скользнули по Оле, но совершенно равнодушно.– А ты постарел! – немедленно отомстила ему Оля за равнодушие.Но Макс только рассмеялся:– Зато поумнел! Оля напряглась.– То есть ты хочешь сказать, что я нет?– Ну, это ты уже сама домыслила.Оля пристально смотрела ему в глаза и пыталась там найти отзвуки былых чувств. Она-то надеялась, что Макс при виде ее расчувствуется, скажет что-то вроде: «Как я жил без тебя эти годы?»Или, на худой конец, признается, что «я еле выжил тогда, когда ты меня бросила».Но к такому равнодушию Оля не была готова. Хоть бы он ненавидел ее, что ли?А Макс совершенно перестал обращать на нее внимание, переключился на какие-то дурацкие разговоры с бывшими сокурсниками, а потом и вовсе отошел в сторону. Оказывается, кто-то сообразил захватить с собой гитару, и Максим Леонидович Ширяевский, магнат и олигарх, часа два наяривал «АББу». Причем самое противное было в том, что играл он исключительно для этой дуры Ирки, совершенно неприлично с ней заигрывая.Квашины гордо удалились с вечера, не дожидаясь окончания банкета.А курс 1987 года выпуска даже не заметил этой потери. *** Ольга чувствовала себя Золушкой, которая не успела на распродаже ухватить карету, – как только подошла ее очередь, тыквы закончились. Всю обратную дорогу она тихо и свирепо ненавидела. Всех.Своего тихого мужа, который безупречно вел машину и радовался молчанию жены. Однокурсников, которые сразу теряли интерес к мужу, когда узнавали, что он ушел из науки. Заводишко, который не может обеспечить своему главному инженеру нормальное существование. Макса – шикарного и покровительственного, но с неугасимыми детскими искорками в глазах.Но больше всего – Ирку Кузовлеву. Эту дрянь, которая выгребла жар из печки ее, Оленькиными руками. Конечно, Макс тогда так переживал, что Оля ему отказала! Это теперь он вид делает, а тогда… Институт бросил, коммерцией какой-то занялся. Тут-то, наверное, его Ирка и подцепила. Вот куда она со второго курса пропала! Разгоряченное воображение выписало картину кузовлевского коварства во всех деталях.«Значит, так, – думала Ольга. – Когда Максик затосковал, эта дрянь его затащила к себе в постель. И забеременела. Может, даже не от него, но Максим такой ответственный! А потом захомутала, присосалась, как пиявка, и теперь жирует на всем готовеньком!»Если бы в голове оставалось место для здравого смысла, он подсказал бы Ольге, что многое в этой истории не сходится, но здравый смысл ее интересовал сейчас меньше всего. Она с упоением мести смаковала картину падения бывшей тихони и зубрилки Ирки.Мало-помалу стали возникать и другие образы: Оля и Макс рядом на приеме в бразильском посольстве. Ольга в своей шикарной гостиной дает интервью иностранному телеканалу. Ольга Ширяевская на благотворительном вечере мило беседует с первой леди, они поднимают бокалы с благородным французским «Пино Нуар». «Удачная лоза, – говорит первая леди, – чувствуете, какой аромат?». «Но год неудачный, – возражает Ольга, – 1864-й. Все лето шли дожди, виноград с кислинкой».– Ужинать будешь? – донеслось из реальности.Ольга вздрогнула и заморгала. Оказывается, они успели доехать домой и даже переодеться в домашнее. Ее муж – банальный Квашин в банальном спортивном костюме – стоял в дверях на кухню с бутылкой пива в руках.Ольгу чуть не стошнило.– Выпить хочу! – сказала она.Муж подумал и протянул початую бутылку пива.– Еще чего! Водка в доме есть?..…Засыпала она долго, тихо плакала и бормотала:«Дура я, дура! Надо было… Все бы отдала… Почему ей?!» Часть 3Орел Опять октябрь 1982 г. В первые минуты после пробуждения Оленька находилась в странной смеси восторга и ужаса. Восторг был от предвкушения чего-то, что должно было случиться прямо сегодня, ужас – от сна. Он оказался таким липким, что Оленьке пришлось напрячься, чтобы выбраться из него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22