Он тоже хотел перекинуться с летчиком парой слов, и надо было успеть до начала съемок.Что-то недовольно буркнув напоследок, Режиссер развалистой походкой направился к стене Замка, чтобы подняться на башню с флагом, откуда всегда вел наблюдение. Охранитель мира выскочил из жасмина и кинулся к вертолету. Летчик в тревоге высунулся из кабины:— Ты чего? — Он взмахнул руками, запрещая прыгать внутрь; Лоцман остановился, взялся за порожек двери.— Слушай, будь другом, — быстро заговорил он, помня, что в запасе от силы пара минут, — привези мне модель вертолета.Летчик вытаращил глаза.— Маленькую, чтоб умещалась на ладони, — продолжал Лоцман. — Позарез нужно.— Ты рехнулся.— Да нет же! Раз есть слово «модель», значит, они где-то существуют. — Охранитель мира решил, что летчик не знаком с таким понятием. — Разыщи, а? Я в долгу не останусь. — Он не знал, что можно предложить пилоту за услугу, но надеялся без труда столковаться. Летчики — народ дружелюбный и много не попросят.Пилот нагнулся, выудил из-под кресла белую коробочку, открыл и предъявил содержимое:— Такую, что ль?— Отдай. — Не успев сообразить, что делает, Лоцман схватил хрупкую игрушку — серую, с бело-зеленой полосой, как у настоящего кино. — Я верну.— Стой! — Летчик вылетел из кабины, точно катапультированный. — Не смей! Это нельзя!Охранитель мира уже несся вверх по лестнице, крича на бегу:— Честно, я верну! После съемок!Сейчас он покажет модель Ингмару, и северянин поверит, что перед ним настоящий Лоцман — проданный и оплаканный, но живой; и тогда можно будет творить нужные вещи и бороться с кино. Когда пневмопочта принесла новый сценарий, его текст привел актеров в такой ужас, что никто не усмотрел существенную деталь: в списке действующих лиц актера Стэнли нет и в помине. А коли так, почему бы сомнительному пришельцу не быть Лоцманом?Он промчался по боковой галерее, вылетел на главную лестницу, к актерам. Ветер упал, и Поющий Замок замер в молчании, в предчувствии беды.— Инг! Смотри. — Лоцман протянул на ладони заветную модель.Северянин едва взглянул:— Уходи. Тебя нет в сценарии.— Зато я принес модель. Обещал, что сотворю, — и сотворил. — Он лгал без зазрения совести: главное — чтобы в него поверили, чтобы вернулись его лоцманские способности и власть над миром.— Убирайся вон, я сказал! — Ингмар двинулся на охранителя мира.Лоцман попятился, не понимая, отчего его гонят.— Но ты сам велел доказать, что я Лоцман, — попробовал он уговорить северянина.— Поди прочь. Ты опять лжешь! — Ингмар схватил модель у него с ладони и швырнул далеко в сторону.Вздохнул упавший было ветер, Замок отозвался стоном. Крошечный пропеллер завертелся, игрушка полетела, скользя по наклонной вниз. Лоцман кинулся за ней, подбежал к краю террасы — ведь он обещал летчику вернуть похищенное; будь прокляты зоркие глаза северянина, который различил сцену у вертолета и разоблачил обман, и с разгону затормозил, схватился за перила. За спиной охнула Эстелла и выругался Ингмар. Они тоже увидели.По лестнице, вразвалку шагая, подымался Режиссер. Давно не бритое, оплывшее лицо было грозно нахмурено, на поясе болтался прицепленный мегафон. За Режиссером, приотстав на пару ступеней, двигались четверо автоматчиков.Улетевшая модель исчезла из виду, затерялась в саду двумя этажами ниже. Режиссер и солдаты приближались.— Милосердная Богиня…— выдохнула Эстелла, а Лусия вдруг бросилась к Лоцману, пала к его ногам, обхватила колени.— Помоги же! Если ты Лоцман… Я не хочу таких съемок!Он поднял девушку и подошел к повернувшимся навстречу Режиссеру мужчинам, встал с ними плечом к плечу. Их трое против этой молчаливой скалы и четверых вооруженных убийц, однако один из них — Лоцман. Мятежный Лоцман, взбунтовавшийся против своей Богини. Он не позволит, чтобы кино глумилось над актерами; он не допустит этих съемок. Проданный или нет, но он сию минуту сотворит пулемет и расстреляет этих подонков. Он глубоко вздохнул, напружинился всем телом…— Уйди, я прошу, — сказал Ингмар.Пулемет не получился. Зато Лоцмана больно ударило в спину и одновременно по ногам; он упал, успев заметить желто-коричневый камуфляж. Солдаты; еще несколько человек подкрались с тыла. Два автомата уткнулись в спины Ингмару и Рафаэлю.Режиссер отцепил подвешенный к поясу мегафон, поднес ко рту.— Великая Богиня желает, чтобы съемки шли согласно сценарию! — грянул металлический, отдающийся дрожью в груди голос. — Никто не смеет ей противиться!— Я смею. — Лоцман поднялся на ноги. Лицо запылало, он с ненавистью уставился в неподвижные, как будто слепые глаза Режиссера. Я тебя уничтожу, кино проклятое. И солдат твоих раздавлю, как букашек…— Не вмешивайся. — Рафаэль коснулся его руки, и от этого прикосновения рухнула готовая вернуться власть над миром. — Всё будет, как пожелает Богиня, — продолжал виконт. — Это ее сценарий и ее съемки — ты ничего не изменишь.— Слава милосердной Богине! — зло бросил Лоцман. Они сами не дают ему действовать, нарочно не позволяют себя защитить… В затылке что-то хрустнуло, и каменные плиты террасы метнулись в лицо.Он очнулся в зеленоватой прохладе сада, под цепляющимися за шпалеры лозами. Голова разламывалась, во рту было горячо и сухо. Чьи-то руки положили ему на лоб влажную тряпку. Смахнув ее, он сел и стал озираться.Съемки были в разгаре. Ингмар с Рафаэлем стояли на террасе, по лестнице сходили женщины. Вот Лусия вынула из прически красную розу и швырнула Рафаэлю в лицо; виконт схватился за пораненную шипами щеку.Холодный компресс лег на затылок; боль в голове стала утихать, как от волшебного снадобья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127