Приходится сознаться, что многое для девушки оставалось непонятным: речь шла о нейтронах и фотонах, об альфа-, бета– и гамма-частицах, о единицах изме– рения радиоактивности, которые назывались кюри и рентгенами. Язык новейшей физической химии был слишком сложен для Галины Рыжко, которая до этого привыкла гордиться своими знаниями.
Да и вообще, правду сказать, разговоры об инфрарадий выз– вали у Гали некоторую досаду: ведь это он, найденный ею в пещере минерал, заставил ее, словно в отместку, лежать без движения, в то время как все участники экспедиции были заня– ты напряженной работой…
Ван Лун исправил, наконец, большой радиопередатчик аст– роплана. Регулярно, через каждые два часа, он выстукивал ключом несколько раз подряд одну и ту же радиограмму, адре– сованную далекой Земле:
– Говорит «Венера-1», говорит «Венера-1»! Слушайте нас, Земля! Вашу радиограмму приняли. У нас все в порядке. Воз– можность обратного старта затруднена положением астроплана. Надеемся найти выход. Поиски ультразолота продолжаются. Отк– рыт новый элемент, номер сто двадцать, – инфрарадий. Достав– ка его на Землю затруднена из-за большой радиоактивности. Ожидаем ваших сообщений. Горячий привет родной Земле!
Это продолжалось уже несколько дней, но сигналы с Венеры, очевидно, не доходили до Земли. Ответа на радиограмму не бы– ло… Земля настойчиво передавала один и тот же призыв к экспедиции Рындина, который принял Ван Лун. Тем более упорно он продолжал передавать свою радиограмму Земле: ведь Ро» ди– на беспокоилась за судьбу аргонавтов Вселенной.
Кроме того, перед путешественниками возникло несколько новых задач, в решении которых могла помочь только Земля. Прежде всего они не знали, как везти на Землю инфрарадий, представлявший собой весьма опасный груз. Ведь никто не мог сказать, как будет действовать на новый элемент коварное космическое излучение, через мощные потоки которого придется пролетать межпланетному кораблю по пути на Землю.
А в том, что инфрарадий чрезвычайно опасен, Галя убеди– лась собственными глазами. Это произошло на следующий же день после того, как было установлено, что новый минерал действительно содержит в себе соли инфрарадия.
Девушке трудно было представить себе, что в серо-зеленых неприглядных камушках действительно может содержаться огром– ное количество энергии, о котором говорил Рындин. Как же эта энергия может выйти наружу, привести что-то в действие, дать силу машинам или котлам?.. И Галя честно рассказала о своих сомнениях Вадиму Сергеевичу.
Выслушав ее, Сокол посмотрел на Рындина и предложил:
– Если Николай Петрович разрешит, я проведу маленький эксперимент, который покажет Гале, с чем мы имеем дело.
– А что вы хотите сделать, Вадим? – поинтересовался Рын– дин.
– Маленькую активизацию миллиграмма солей инфрарадия. Ведь я говорил вам, что мне удалось установить такую возмож– ность. Натолкнуло меня на эту мысль то, что инфрарадий акти– визируется сменой радиочастот. И я убедился, что альфа-час– тицы оказывают на него еще более бурное воздействие. Если вы разрешите, я продемонстрирую это.
Рындин согласился, и Сокол тут же принес из лаборатории тоненькую пробирку со следами радия, которой он пользовался при изучении интенсивности космических лучей. Затем он отде– лил крупинку инфрарадия и положил ее на большую и толстую доску из твердой пластмассы, легкой, но прочной и плотной, как мрамор.
– Вам не будет жалко, если я испорчу один из ваших шомпо– лов, Ван? – обратился он к своему другу.
– Пожалуйста, Вадим, – сказал Ван Лун, вручая Соколу тон– кий медный прут.
– Сейчас я активизирую эту маленькую частичку солей инф– рарадия, которая лежит на доске, – деловитым тоном произнес Сокол. – Мне помогут следы радия, находящиеся в пробирке. Внимательно смотрите, Галиночка. Это достаточно редкое явле– ние – во всяком случае, на Земле оно еще никем не наблюда– лось.
Он на мгновение погрузил конец шомпола в стеклянную про– бирку и тотчас же вынул его.
– Надеюсь, этого будет вполне достаточно. Инфрарадий дол– жен реагировать очень активно. Но придется минутку подож– дать. Мне не хочется оставлять пробирку в таком опасном со– седстве.
Он отнес пробирку в лабораторию. Возвратившись оттуда, Вадим взял толстую доску с лежавшей на ней частичкой минера– ла и положил ее на пол у дальней стены каюты:
– Так будет безопаснее!
Затем он отошел от доски, насколько позволяла длина вытя– нутой руки и шомпола, протянул шомпол к белой доске и дотро– нулся им до крупинки минерала.
Галя невольно отпрянула и прикрыла глаза рукой – на доске вспыхнул ярчайший свет, словно на ней родился кусочек Солн– ца. Свет сиял ярче вольтовой дуги, ярче самой мощной вспыш– ки! Сухой, палящий жар, как от расплавленного металла, расп– ространился по каюте.
– Достаточно, Вадим, хватит! – воскликнул Рындин.
Послышался звонкий треск: это, не выдержав жара, лопнула толстая доска из пластмассы. От нее поднималась серая струй– ка дыма.
Быстрым движением руки Сокол отдернул шомпол. Ослепитель– ный свет погас так же неожиданно, как и возник. Казалось, в каюте сразу стало темно. Только светился раскаленный добела конец медного шомпола, с которого медленно падали капли расплавленного металла, да сильно разогревшаяся доска излу– чала все такой же сухой жар.
– Хорошая температура, – пробормотал Ван Лун, не отводя взгляда от доски. – Замечу: этот кусочек цел, не сгорел! Ле– жит на доске. Удивительно, как это может быть, Вадим?
Сокол задумчиво взъерошил кудрявые волосы.
– Затрудняюсь сказать пока, Ван, – ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126