Но раздумывать об этом некогда, надо было выходить, у Вадима слишком неустойчивое нервное состояние.
Рындин зашел в кладовую, взял оболочку зонда, лежавшую в предохранительном конверте, катушку с тончайшим капроновым тросом, в который была вплетена еще более тонкая медная жил– ка, казавшаяся паутинкой, захватил небольшое прицепное уст– ройство зонда и последовал за Вадимом.
Он вышел через шлюзовой люк наружу – и невольно остано– вился у лесенки, которая вела на землю. Какой чудесный, на– поенный ароматами воздух! Влажный, теплый – трудно поверить, что он таит в себе грозную опасность, что он, по сути, от– равлен переизбытком углекислоты. А ландшафт! Изумительное богатство невиданных оранжево-багряных красок и их оттенков, пышная растительность, живописные густые заросли… Да, но в них – как в воздухе Венеры, как и во всем этом наполненном неожиданностями мире, – также таятся неизведанные опаснос– ти!..
Свежий ветерок шевелил его седые волосы, приподнимал полы легкого пиджака. Но дышать все же трудновато, приходится все время делать глубокие вдохи и выдохи: воздух кажется однов– ременно и густым, плотным – и странно пустым.
Рындин сошел вниз, к Соколу, который уже успел вбить в землю прочные металлические колья и установил около них бал– лон со сжатым водородом.
– Начинаем, Вадим! – бодро окликнул его Николай Петрович, складывая свою ношу.
Они аккуратно расправили и разложили на земле тонкую, но очень прочную оболочку шара-зонда, соединили ее шлангом с баллоном, прикрепили к оболочке подвесное устройство и конец капронового троса.
– Редуктор включили, Вадим?
Второй конец капронового троса, выведенный из катушки на– ружу, был укреплен на изоляторах стяжки, связывавшей вбитые в землю колья.
– Включайте баллон!
Раздалось легкое шипение. Водород выходил из баллона под сильным давлением, которое гасилось редуктором, и постепенно наполнял оболочку шара-зонда. Она, как живая, зашевелилась на земле и начала раздуваться. Сначала это было что-то вроде бесформенного, плоского и широко распростертого на земле гриба. Затем шляпка гриба выросла, поднялась над землей, и уже потом оболочка начала принимать форму шара.
Конечно, радиозондом этот остроумный прибор называли только по традиции, так как он был праправнуком шаров-радио– зондов, выпускавшихся в верхние слои атмосферы еще в сороко– вых и пятидесятых годах нашего столетия. Те шары представля– ли собою поднимавшиеся на тридцать – сорок километров сво– бодно плававшие в воздухе устройства, которые автоматически передавали по радио вниз данные о температуре, разреженности воздуха и движении верхних слоев земной атмосферы. По этому основному образцу был сконструирован и зонд астроплана «Ве– нера-1», но с иными целями и особенностями.
Наполненный водородом, зонд легко мог подняться на высоту в двадцать километров, оставаясь соединенным с поверхностью Венеры тончайшим капроновым тросом. Этот трос, несмотря на вплетенную в него медную паутинку-жилку, весил ничтожно ма– ло. Он не позволял зонду уйти выше и вместе с тем служил на– дежной антенной, которая ловила радиоимпульсы в верхних сло– ях атмосферы и передавала их вниз, к чувствительному прием– нику астроплана.
Остроумно сконструированное подвесное устройство зонда автоматически регулировало давление водорода в оболочке ша– ра. Если шар нагревался и давление усиливалось, водород вы– давливался из него через клапан и поступал в химический при– бор, который поглощал его. Когда шар охлаждался и давление уменьшалось, также автоматически водород выделялся из хими– ческого прибора и поступал в оболочку. Таким образом, шар-зонд мог находиться в верхних слоях атмосферы неопреде– ленно долго, изменения температуры воздуха и давления водо– рода внутри него не могли повредить оболочку. А капроновый трос был достаточно прочным, чтобы противостоять даже поры– вам сильного ветра. Таков был подарок, который сделал экспе– диции Рындина коллектив Ленинградского института метеороло– гии, сконструировавший зонд-антенну…
Шар постепенно наполнялся водородом. Он немного округлил– ся, но оболочка продолжала свисать по сторонам длинными складками: нчверху давление будет намного меньше, там водо– род расширится, заполнит оболочку целиком, и она примет фор– му правильного шара. Зонд покачивался в воздухе, удерживае– мый тросом.
– Достаточно, Вадим. Отключайте баллон, – распорядился Рындин.
Катушка с тросом начала быстро вращаться, отпуская зонд. Шар пошел вверх, к облакам.
– Как жаль, что мы не имеем возможности следить за ним, – сказал Рындин, провожая зонд взглядом. – Сейчас он скроется!
Коснувшись нижнего слоя облаков, шар тотчас исчез в нем. И только быстро вращавшаяся катушка да уходивший вверх тон– кий трос свидетельствовали, что зонд неудержимо поднимался сквозь облака, выше и выше.
Удивительно, но Николай Петрович, как ему казалось, почти освоился с перенасыщенным углекислотой воздухом Венеры. Правда, дыхание было затрудненным, но он чувствовал себя неплохо и поэтому не спешил возвращаться в астроплан: ведь его отделяло от корабля всего несколько метров, всегда можно было успеть вернуться. Заметив вопросительные взгляды Соко– ла, Рындин успокоил его:
– Великолепно себя чувствую, Вадим. Поверьте, я слежу за собой и не задержусь ни на одну лишнюю минуту. Не беспокой– тесь, все в порядке!
Катушка становилась все тоньше и тоньше. Вот она начала замедлять вращение и наконец остановилась совсем. Все! Шар-зонд поднялся на всю длину троса, на двадцать километ– ров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126