Через несколько лет мы совсем исчезнем и наша планета станет для вас безопасной.»«Нет, Камеллин!» — протест Эндрю был искренним. — «Может быть, действуя сообща, мы найдем способы убедить остальных.»Чужой, казалось, колебался.«Если бы ты согласился на время разделить свое тело со мною… Я понимаю, что это не слишком удобно, и в совместном владении телом мало приятного. Но без твоего позволения я не сделаю этого.»Камеллин, казалось, размышлял над тем, что они настолько чужды друг другу, что Эндрю не способен ясно воспринимать его мысли. Щепетильная честность Камеллина вызывала у Эндрю доверие к чужаку.«Так что же случилось с вашей расой?» — спросил он.
Он лежал, дрожа, закутавшись в одеяло, и в его мозгу разворачивались картины прошлого. Раса Камеллина, как он понял, была гуманоидной — когда он подумал об этом, то почувствовал удивление Камеллина. «Скорее, ваша раса — марсианоидная.» Да, это они воздвигли город, который земляне назвали Ксанаду, он был их техническим достижением, способным противостоять действию времени. «Возведен он был в надежде, что однажды мы сможем вернуться и освободить его из песчаного плена.» — Голос в мозгу Эндрю стал тише. — «Это последнее, что осталось от нашей угасшей цивилизации.»«Как вы называете этот город?»Камеллин попытался выразить фонетический эквивалент и с губ Эндрю сорвалось странное слово «Шиин-ла Махари», с протяжными гласными. «А что это означает?»«Город Махари. Махари — меньшая из лун.» Эндрю обнаружил, что его взгляд направлен на спутник Марса, который на Земле называют Деймос. «Шиин-ла Махари», — повторил он. Теперь он никогда не назовет его Ксанаду.Камеллин продолжал свой рассказ.Раса хозяев планеты, как выяснил Эндрю, была расой долгожителей, очень выносливых созданий, хотя они и не были бессмертными. Их тело и мозг существовали в симбиозе. После смерти тела сознание просто переносилось в новорожденную особь, в ходе этого переноса память почти не страдала и по этой причине сознание каждой личности могло сохраняться невероятно долго.Их культура была незатейливой и высоконравственной, этические и философские воззрения взаимно дополняли друг друга. Их цивилизация не была технологической. Ксанаду был практически единственным техническим достижением, последней отчаянной попыткой угасающей расы противостоять растущей суровости планеты, в тисках периодически наступавших ледниковых эпох. Они должны были пережить очередные суровые времена, но их внезапно поразило опасное вирусное заболевание, которое привело также к падежу животных, употреблявшихся ими в пищу. Множество разумов рассеялось из-за того, что для них не нашлось подходящих тел, в которые можно было бы перенестись.Много времени затратил Камеллин, чтобы объяснить Эндрю суть следующего этапа истории марсиан. Его род мог поселиться в теле любого животного или даже растения. Однако у них был очень ограниченный выбор. Из животных эпидемию и ледниковый период пережили лишь песчаные мыши и почти совсем лишенные мозгов баньши; и те и другие были низкоорганизованными существами с настолько неразвитой нервной системой, что даже энергии разума расы Камеллина оказалось недостаточно для того, чтобы дать им толчок к эволюции. Камеллин пояснил, что это вроде мозга гения, заключенного в теле парализованного — тело не подчинялось приказам, исходившим от мозга.Некоторые из рода Камеллина все же, отчаявшись, делали попытки переселения. Но после того, как их сознание побывало в нескольких поколениях животных, они деградировали и практически полностью потеряли способность мыслить и поддерживать существование в тех телесных формах, к которым они прикрепились. Камеллин полагал, что некоторые его соплеменники все еще обитают в телах баньши, переносясь из одного животного в другое благодаря силе инстинкта, все еще управляющего ими, однако они безнадежно деградировали после многих поколений бессмысленного животного существования.В конце концов несколько оставшихся разумными соплеменников решили переселиться в колючий кустарник spinosa martis. Это оказалось вполне осуществимо, но в этом решении таились и недостатки — в растительном существовании приходилось жертвовать мышлением.В марсианской ночи Эндрю содрогался от мыслей Камеллина:«Бессмертие — но без надежды. Бесконечный сон без сновидений. Мы жили в вечной дремоте, в темноте, под ветрами. Мы просто ждали — и забывали все, что знали раньше. Сперва мы надеялись, что однажды в наш мир придет новая разумная раса. Но эволюция на нашей планете завершилась, остановившись на баньши и песчаной мыши. Эти виды отлично приспособились к условиям на планете и у них отсутствовала борьба за выживание: по этой причине они не эволюционировали и не изменялись. Когда прилетели земляне, у нас появилась надежда. Вопрос был даже не в том, чтобы захватить их тела. Мы искали у них помощи. Но мы были слишком нетерпеливы, и в итоге многие из нас погибли вместе с людьми.»Поток мыслей угас. Наступило молчание.Теперь отозвался Эндрю.«Не исчезай, побудь со мной еще. Может, вдвоем мы найдем решение.»«Это очень непросто», — предостерег Камеллин.«Надо попытаться. Сколько времени вы обитали в растениях?»«Не знаю. Много поколений — счет времени утерян. Все очень расплывчато. Позволь мне твоими глазами взглянуть на звезды.»«Да, конечно», — согласился Эндрю.Внезапная тьма застала его врасплох, он испытал ужас от внезапной слепоты; но очень скоро зрение вернулось к нему и он обнаружил, что сидит прямо и глядит вверх, на звездное небо. При этом он слышит мучительные мысли Камеллина:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14