Внешние веки открылись, и Эльтор с силой оттолкнул Джошуа от себя. Бедняга Джош свалился с кровати.
– Hola ! – Я схватила Эльтора за руку. – Все в порядке. Мы просто пытались разбудить тебя.
Он повернул голову в мою сторону – его глаза застилала золотая пленка – и снова безвольно осел. Он был слишком тяжел, и я не могла его удержать, так что мы с ним оба повалились на кровать.
Джошуа поднялся с пола.
– Он проснулся?
– Не пойму. – Я встала на колени и склонилась над Эльтором. – Эльтор, ты меня слышишь?
Внутреннее веко наполовину обнажило глазное яблоко, от чего Эльтор стал похож на обторчавшуюся черепаху.
– Боюсь, на большее можно не рассчитывать, – сказала я.
– Может, нам стоит попробовать его покормить?
– Давай.
Я с трудом удержалась, чтобы не запихнуть еду себе в рот. Джошуа улыбнулся.
– Я принес еды на целый полк. Ешь, не стесняйся. Я сам его покормлю.
– Ты настоящий друг.
Я была голова его расцеловать.
Джошуа взял поднос и поставил его на кровать. Затем сел рядом с изголовьем Эльтора. Я взяла с подноса тортилью и подняла вверх, зажав между большим и указательным пальцами.
– Что это?
– Можно подумать, ты не знаешь, – ответил Джошуа и взял в руки стакан с апельсиновым соком.
– Кусок жареной картошки?
Джошуа поднес стакан к губам Эльтора.
– Ты не любишь тортильи?
– Нет, просто никто не умеет готовить их так, как умела моя мать.
Ее тортильи были большими и мягкими. Она готовила их на своей comal , круглой металлической плитке, которую ставила прямо на огонь – на двух горшках и камне. Я и сейчас слышу, как она снова и снова мнет и колотит маисовое тесто. Как я любила этот звук! Первые восемь лет моей жизни ранним утром я слышала его отовсюду. Изо дня в день.
И вот теперь его нет.
Я опустила тортилью и вместо нее взяла сандвич.
Эльтор никак не реагировал на предложенную ему пищу. Тогда Джошуа открыл ему рот и влил туда сок. Сначала ничего не произошло, но потом Эльтор подавился и закашлял. Оранжевые брызги разлетелись по всей комнате. Пока он пил сок, внутренние веки вновь наехали на глаза, и лицо опять превратилось в маску. После того как с соком было покончено, Джошуа взял стакан и повернулся, чтобы поставить его на поднос. Внезапно он застыл, в ужасе глядя на кровать.
Я сама едва не подавилась.
– Что случилось?
Джошуа указывал куда-то на талию Эльтора.
– Ты только посмотри.
Эльтор согнул руку в локте и оторвал кисть от постели. Вид у нее был действительно странный – рука словно застыла в воздухе. Но вряд ли это перепугало Джоша. Причиной испуга скорее было другое – кисть Эльтора сложилась по всей длине до запястья. Теперь средний палец находился напротив безымянного, а указательный – напротив мизинца. Собственно, мизинец мизинцем было трудно назвать, потому что все пальцы были примерно одинаковой длины. Когда кисть находилась в сложенном состоянии, они выполняли роль двух пар больших пальцев. А сам большой палец при этом одиноко торчал в сторону.
Рука приблизилась к подносу, и пальцы ухватили яблоко. Эльтор поднес его ко рту и принялся есть или, вернее сказать, поглощать какими-то механическими движениями. Съев яблоко, он опустил руку, пока не уперся локтем в кровать. После чего наполовину распрямил кисть.
– Что нам с ним делать?
Джош заморгал от удивления.
– Может, он все еще голоден?
Я протянула Эльтору еще одно яблоко.
Эльтор съел четыре яблока, миску овощного салата и немного кукурузы со сливками. К гамбургеру он даже не притронулся. Если не считать работающих челюстей и руки, все это время он лежал на спине совершенно неподвижно. Поев, опустил руку и полностью распрямил кисть. Еще пара секунд – и он спал как убитый.
– Он всегда так? – поинтересовался ошарашенный Джошуа.
– Не знаю. Не думаю.
– Что, если от нашей еды ему станет плохо?
– Ни разу не слышала, чтобы это было для него проблемой.
Джошуа нахмурился.
– Знаешь, ты говоришь как-то по-другому.
– Это как по-другому?
– Не знаю даже. – Джош призадумался. – Ты стала лучше говорить по-английски.
– Но я же все время практикуюсь, – пожала плечами я.
– Да, наверное.
Больше мы об этом не говорили. Никто из нас не догадывался и даже при большом желании не мог догадаться, какие процессы происходят в моем мозгу.
Чаша с водой. Капли влаги блестят на ее гладкой внутренней поверхности, готовые в любое мгновение скатиться вниз. Сама поверхность окутана облаками – голубыми, серыми, белыми. Они все кружатся и кружатся. Пустая чаша. Женщина верхом на кентавре – четыре ноги у него для того, чтобы скакать. Верхние конечности распростерты в воздухе. Вместо головы у него носик, откуда льется вода, такая прохладная и вкусная, она струится искрящимся ручейком, такая прозрачная, такая журчащая...
Я открыла глаза и увидела потолок. Образ чаши не исчез, когда я проснулась, как обычно это бывало с моими сновидениями, а прочно засел в моем сознании. Нет, мне не хотелось пить, но я по-прежнему видела, как из носика вытекает вода.
Комната была наполнена утренним светом. Я спала на полу, потому что на кровати было тесно. Джошуа накануне вечером дал мне футболку, а я постирала мою окровавленную одежду в раковине. Джошуа в комнате не было. Правда, перед этим он накрыл меня одеялом и оставил записку со своим распорядком дня. Я знала, что он ушел, чтобы не мешать нам. Обычно он занимался по ночам, а по утрам отсыпался. На кровати...
Эльтор лежал на кровати и в упор смотрел на меня. Он не проронил ни слова, но как только я его увидела, тотчас поняла, чего он хочет. Я встала и подошла к шкафу. Порылась немного и отыскала то, что мне надо, – старую чашку из яркого оранжевого пластика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133