Это были съемки «шахты Ориона», южной шахты погребальной камеры царя. Она была снята еще роботом УПУАТ-1, и от увиденной картины у меня захватило дух – маленькое пятнышко света становится больше и больше, пока не приобретает вид четкого прямоугольного отверстия. Помощник Рудольфа, стоящий на внешней поверхности южной грани пирамиды, вытащил робота, когда тот еще продолжал съемку, и потому на пленке остался поразительный вид двух других пирамид и долины Нила на востоке. Для меня, по многим причинам, эта пленка была более впечатляющей, чем первая пленка с «дверью». Древние архитекторы и подумать не могли, что по их шахте пройдет что-то подобное УПУАТ-1.
В Англию я вернулся десятого апреля, с шестью фотографиями для газеты. В «Телеграф» мне сказали, что смогут что-нибудь сделать только после Пасхи, но я волен предложить свой материал в другие газеты. В тот же день мне позвонили с Четвертого канала, и я договорился показать некоторые из фотографий в семичасовом блоке новостей. Рудольфа уже проинтервьюировали по телефону, а доктор Эдвардс должен был появиться в студии. К нашему общему удивлению и радости, Эдвардс высказал предположение, что за дверью стоит статуя Осириса, глядящая на созвездие Ориона. Проблема Ориона теперь приобрела общенациональную известность.
Следующие недели мы были заняты подготовкой конференции в Британском музее, которая началась 22 апреля, месяцем позже исторического открытия. Эдриан и я организовали присутствие на ней Рудольфа, который привез свой УПУАТ-2 и показал видеокассеты и слайды. На конференции собралось много видных египтологов, просматривавших пленки с большим интересом: Джордж Харт, специалист по древнеегипетской религии; Ричард Паркинсон, специалист по египетским текстам; Кароль Андрюс, старинный друг доктора Эдвардса; Т. Г. Х. Джеймс, бывший хранитель египетских древностей; доктор Вивьен Дэвис, хранительница египетских древностей в настоящее время; доктор Роберт Андерсон, директор Британского музея. Такое блистательное собрание было большой честью для Рудольфа, который решил ответить на это неожиданным жестом – он подарил УПУАТ-2 Британскому музею на условии, что я может «временно взять его, когда исследования возобновятся». Уверив его, что его знаменитый робот будет в хороших руках, доктор Дэвидс и его коллеги пожелали Рудольфу успешного завершения работ. Споров о том, что находится за «дверью», не возникло, так что каждый мог оставаться на этот счет при своем мнении.
Однако у Рудольфа был еще один замысел – он намеревался создать фонд для сохранения и реставрации памятников древности в Египте и надеялся, что его подход с использованием последних достижений техники вызовет общественный интерес и поможет собрать средства. Первым объектом, который требовал немедленного внимания, была гробница Сети I и кенотаф. Он принялся за подготовку необходимых документов для создания «Фонда Упуат» и объявил, что его целью является «делать для археологии то, что Жак Кусто сделал для океанографии» – популяризовать удивительный мир, который был человечеством забыт.
Мы с Эдрианом участвовали в подготовке большой конференции, планировавшейся на 21 июня в Париже. Благодаря этой конференции я познакомился с председательствующим на ней профессором Джином Керизелом. Керизел, очень активный, несмотря на свои 80 лет, человек, считался специалистом по методам строительства древних египтян. Он был кавалером Ордена Почетного легиона, имел Военный крест, а также длинный список титулов и важных постов; в настоящее время являлся генеральным секретарем Франко-египетского общества в Париже. Его советы могли быть просто бесценными.
Парижская конференция принесла Рудольфу большой успех, поскольку на ней присутствовало немало известных людей: Жан-Филипп Лауер, писатель и специалист по ступенчатым пирамидам в Саккара; Жан Веркуте, писатель и председатель Французского египтологического общества, как сейчас называется знаменитая некогда Французская египтологическая миссия, которая начинала свою деятельность еще при Наполеоне; Жан Лекран, исследователь «Текстов пирамид» в Саккара и постоянный секретарь Академии языка и словесности, где 150 лет назад Шампольон сделал свое поразительное сообщение о разгадке тайны иероглифов, а также многие другие ученые, прибывшие из различных районов Франции. Керизел заинтересовался моей теорией соответствия расположения пирамид созвездию Ориона и последними данными относительно шахт и попросил показать несколько слайдов Жану Лекрану и другим заинтересовавшимся этим вопросом. Похоже, Лекран склонялся к тому, что «Тексты пирамид» описывали то же, что архитектурные сооружения передавали своей формой. Уже многие во Франции стали разделять мнение, что надо пересмотреть перевод «Текстов пирамид», обратив внимание на то, что там говорится о небесах и звездах. Наконец моя миссия достигла своей цели.
Последние измерения Гантенбринка подтвердили, что создатели Великой пирамиды с удивительной точностью ориентировали шахты на Сириус и на пояс Ориона. Поскольку вероятность того, что им было известно о прецессионных изменениях, велика, возможно, древние знали и о том, что шахты с точностью укажут время их строительства (ок. 2450 года до н. э.). В египетских религиозных текстах мы часто читаем о «первых временах», о «золотом веке», когда Осирис правил Египтом. Когда был этот «Золотой век»? Сможет ли прецессия помочь это вычислить?
Радостное возбуждение, которое охватило нас, теперь осталось позади, и пора было вернуться к нашему собственному проекту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82