Я имею в виду, что он пропагандирует революционные идеи в искусстве.
Мид кивнул, Браун записал что-то.
Кейт извлекла из папки фотографию Итана Стай на и репродукцию картины из альбома «Искусство эпохи Возрождения».
— Это картина кисти Тициана. Называется «Наказание Марсия».
— Надо же, — пробормотал Браун, внимательно рассматривая фотографию и репродукцию.
— Здесь преступник постарался воссоздать, по мере возможности, конечно, сюжет картины Тициана. — Кейт откинулась на спинку стула и подождала, когда все трое снова посмотрят на нее. — Он наверняка считает себя художником. В давние времена существовал даже такой вид искусства — «живые картины». В нашем случае мы имеем примерно то же самое. Только здесь он творит картины не из живых, а из мертвых.
— Но зачем? — с нажимом спросил Мид.
— А вот поймаете его и спросите, — ответила Кейт.
— Значит, наш убийца разбирается в искусстве, — проговорил Браун, переводя взгляд с одной репродукции на другую.
— Да, но степень его знакомства с живописью пока не ясна, потому что с альбомом репродукций или постером воссоздать их сюжеты на таком уровне мог любой. — Кейт вдруг осенило. — Я вот о чем сейчас подумала. На картине Тициана с Марсия сдирают кожу в наказание за тщеславие. Очевидно, преступник хотел подчеркнуть тщеславие художника Итана Стайна.
— Бедняга, — посочувствовала Морин Слаттери. — И в чем же этот Марсий провинился?
— Он вызвал бога Аполлона на музыкальное состязание и… проиграл.
— Сурово, — заметила Слаттери.
Кейт бросила взгляд на маску ужаса, в которую превратилось лицо мертвого художника.
— В том, что преступник инсценировал картину Тициана, меня окончательно убедила маленькая скрипка, приклеенная на картине Стайна. — Кейт указала на фото. — В лупу это хорошо видно. Я не сомневаюсь: туда ее приклеил убийца. Кстати, эта картина еще там, в мастерской?
— Наверное, — сказал Браун. — Но мы эту скрипочку теперь заберем.
Кейт перелистнула несколько страниц в деле по убийству Стайна.
— Я бы также предположила, что когда вы получите результаты токсикологической экспертизы, то окажется, что в крови Стайна обнаружен какой-нибудь паралитический препарат. Без этого подобную экзекуцию не выдержало бы никакое млекопитающее. — Она повернулась к Миду. — Ваши эксперты, которые осматривали место преступления, случайно не обратили внимание на необычное освещение мастерской Стайна?
— Что вы имеете в виду?
— Я думаю, убийца подражал картине Тициана и в том, что использовал прием «кьяроскуро».
— Что за прием? — спросила Морин.
— Так называют интенсивное черно-белое боковое освещение. Его использовал Рембрандт. И Караваджо тоже. Вообще этим приемом пользовались многие художники. Тициан с его помощью подчеркивал драматизм сюжета. — Кейт положила на стол еще одну фотографию Стайна. — Думаю, если вы снова посетите место преступления, то обнаружите, что половина софитов в мастерской либо демонтирована, либо отключена от сети.
Морин сделала пометку.
— Мы проверим это.
— Значит, если вы правы, то с Пруиттом и Стайном расправился один и тот же преступник? — произнес Браун.
— Да, — ответила Кейт.
Браун сказал что-то Слаттери, и они начали перешептываться. Мид поднял руку, требуя внимания.
— Послушайте, пока здесь никто не сказал ничего определенного. Так что давайте не будем сразу хвататься за версию серийного убийцы. По крайней мере пока. — Он в первый раз посмотрел на Кейт не то чтобы доброжелательно, но не враждебно. — Тейпелл считает, что вы что-то нащупали, и, наверное, это так и есть, но мы, прежде чем произнести слова «серийный убийца», должны подкрепить их реальными доказательствами.
— Я с вами абсолютно согласна, — кивнула Кейт.
— Ладно. А что с Соланой?.
— Тоже инсценировка, — ответила она. — Причем в данном случае довольно утонченная. — Кейт достала листок с ксерокопией репродукции одноглазого автопортрета Пикассо. Затем, задержав дыхание, выбрала из фотографий, сделанных в квартире Элены, ее лицо крупным планом и положила рядом. — Обратите внимание, что автопортрет Пикассо выполнил одновременно и в профиль и анфас. Убийца выбрал профиль, который нарисовал на щеке Элены Соланы.
— Кровью, — заметил Браун. — Сэкономил на краске.
— Нет, — возразила Кейт. — Скорее всего импровизировал, поэтому кисть и краски с собой не взял. Это ведь было его первое убийство.
— А почему один глаз? — спросила Слаттери. — Где второй?
Кейт только сейчас вдруг осознала, что могло быть хуже. Чтобы сделать свое «творение» ближе к работе Пикассо, психопат мог выдавить у Элены глаз. Спасибо, Господи, что ты не допустил хотя бы этого.
— Пикассо рисовал очень быстро, — сказала она. — Он каким-то образом чувствовал, когда ему следует прекратить работу над картиной. Решив, что в этом холсте уже сказано все, Пикассо оставлял его и переходил к другому. В его мастерских и домах обнаружено много картин в различных стадиях «законченности». — Кейт помолчала. — Возможно, убийца тоже только наметил профиль, решив, что этого для нас достаточно. Важное значение имеет факт, что преступник выбрал именно эту работу Пикассо, потому что… она моя.
— Что значит ваша! — Мид прищурился.
— А то, что это моя собственность. Она висит у меня в гостиной.
— Вы хотите сказать, что убийца был у вас дома? — встревожился Браун.
Кейт усмехнулась:
— Сначала я тоже так подумала. Но посмотрите сюда. — Она показала на ксерокопию страницы из каталога «Портреты Пикассо». — Вот здесь стоит моя фамилия и сказано, что картина принадлежит мне. — Кейт не отрывала взгляда от профиля, написанного кровью на щеке Элены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124