Он был разведен и жил один — я тоже. Он олицетворяет мое старое «я». Ту часть, которая должна умереть, прежде чем человек сможет достичь более высокого уровня излучения.
— Так ты просто выбрал какого-то бедолагу и убил его?
— Выбирает Стив. Он выбрал обе жертвы. — Обе?
— Конечно. Стив никогда бы не попросил своих самых преданных последователей сделать что-то, чего он уже не сделал сам. Он убивает первого — и показывает путь. Надо только повторить его.
— Отголоски, — сказала Бет, вспоминая ссылки на рукопись Блечмана на собраниях.
— Теперь ты поняла.
От ужаса Бет потеряла дар речи.
— Так вот почему он убил тех женщин — на фотографиях, которые он мне показывал? Он показывал путь?
— Ага. Только ему уже надоело пытаться вести тебя примером. Он дал тебе три шанса. Каждый раз он говорил тебе, что остановить убийства — в твоей власти. Надо было только последовать его примеру. Убить свое прежнее «я». И отголоски прекратились бы.
— И с какой стати он решил, что я способна на убийство?
— Ты воровала для него.
Ее внезапно затошнило. Кражи в «Нордстроме».
— В устах Стива это звучало совсем невинно, вроде всяких антисоциальных штук, какие совершают в ходе исследований по психологии в колледже. Ну, вроде как запеть в автобусе, чтобы увидеть реакцию окружающих.
— Это был первый шаг к разрыву с прежним «я».
— И он провалился.
— Да. Твой провал теперь очевиден всем. Включая Стива. — Он взял видеокассету и пошел к двери.
— Подожди. Что вы собираетесь делать со мной?
Том, зло прищурившись, крепче сжал кассету с записью той измученной женщины, так жутко похожей на Бет.
— Это целиком зависит от Стива. — С этими словами он захлопнул дверь и запер ее.
В коридоре щелкнул выключатель, и Бет снова осталась одна в темноте.
63
На улице раздался шум. Энди вздрогнула и бросилась к окну. Посмотрела на большой дом. До этого все вечера на ферме были спокойны до тоски. Сегодня вечером, однако, старый дом охватила суета. Горел свет. Хлопали двери, приходили и уходили люди. Мужчины на лестницах привинчивали ставни к окнам второго этажа. Ставни явно были цельнометаллические, а не из старых досок. Судя по тому, как мужчины напрягались, чтобы поднять их, это была толстая сталь.
«Пуленепробиваемые?» — удивилась Энди.
Она вышла из домика. Мимо бежал молодой парень — один из новых рекрутов.
— Что происходит? — спросила она.
Он остановился, переводя дыхание, задыхающийся, но ликующий.
— Приготовления!
— Приготовления к чему?
Он помчался дальше, не ответив. Энди закричала вслед:
— Приготовления к чему?
— К трансформации! — отозвался он.
Парень побежал к дому, а Энди стояла и смотрела вслед, чувствуя растущий страх.
— Мередит? — Гас стоял в дверях, не решаясь переступить порог. В левой руке он держал фонарь из машины. В правой был пистолет. Дверь висела на одной петле. По площадке были рассыпаны осколки разбитого стекла.
Нет ответа. Что и следовало ожидать.
Он осторожно протянул руку, нащупал выключатель на кухне и попытался включить свет. Ничего. Деке был прав. Электричество вырублено.
Гас включил фонарь и сделал два шага вперед. Узкий луч света скользнул по холодильнику и шкафам, потом нашел остатки еды на кухонном столе. Четыре стула, но только один столовый прибор. На тарелке оставалось еще довольно много несъеденного. Стакан с водой почти полон. Салфетка аккуратно сложена — по-видимому, ею не воспользовались. Очевидно, незваный гость застал Мередит за обедом. Или, возможно, Гас застал за обедом его.
«Был ли этот ублюдок достаточно хладнокровен, чтобы ударить ее и спокойно сесть за еду?»
Под ногами хрустело битое стекло. Мысль о Мередит, цепляющейся за жизнь, едва дышащей, гнала Гаса вперед. Мысль о еще одном незваном госте, притаившемся за углом, заставила его замереть на месте.
— У меня пистолет, — сказал он громко, словно это могло заставить убийцу отступить.
Гас подался вперед, чтобы рассмотреть коридор, ведущий в гостиную. Диван не примят. Лампы не опрокинуты. Никаких признаков беспорядка. И никаких признаков Мередит.
Он пошел в другую сторону — через кухню в столовую. Хрусталь и серебро мерцали в луче фонаря, скользнувшем по горке. Фотографии в рамочках стояли на стойке, как костяшки домино, одна за другой. Свадьба. Детские фотографии. Новых нет. Луч зацепил последнюю, метнулся обратно. Снимок пять на семь — женщина и юная девушка. Девушка — Ширли лет пять назад. Однако Гаса заинтересовала женщина.
Он взял фотографию и присмотрелся внимательнее. Женщина, наверное, была Мередит, хотя она почти не походила на знакомую ему худышку с короткими волосами. То, как она выглядела с длинными волосами и полнее на семьдесят пять фунтов, потрясло Гаса.
Все начинало вставать на места.
Его размышления прервали сирены и мигалки на газоне перед домом. Полиция прибыла и стучалась в парадную дверь.
— Откройте, полиция!
Гас бросил последний взгляд на старую фотографию, потом сунул ее под пиджак и поспешно вышел через заднюю дверь.
К приезду Айзека Андервуда оперативный центр в сиэтлском управлении ФБР уже был создан и работал вовсю. Телефонный звонок Гаса был лишь одним из спусковых крючков.
— Итак, что мы имеем? — спросил Айзек. Он ворвался, как ветер, в сопровождении двух помощников.
Лундкуист ответил:
— Смерть Мередит Бордж подтверждается. Удавлена.
Айзек подошел к большому столу в центре комнаты. Яркие лампы на потолке освещали подробную схему фермы Блечмана и несколько кадров аэрофотосъемки.
— Что нового из Якимы?
— Наши наблюдатели докладывают о высоком уровне активности на ферме, особенно ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116