И будет сбегать еще и еще, если вы будете на этом настаивать.– Он был прав! Ты таки где-то ее спрятал!– Да, я предоставил ей убежище. Я хочу, чтобы она стала моей женой, Гильдерслив. Если бы не эта дурацкая дуэль и ваша непроходимая глупость, я бы уже возвратил ваш долг Смэдли, а мы с вашей дочерью уже давно были бы женаты.Ухмылка барона померкла.– Он не откажется. На это можно даже не надеяться. Дуэль состоится, но, как я уже говорил, он неизлечимый пьяница. Он уже и сейчас много выпил, сами видели. Через час он будет вдрызг пьян. Если бы не эта треклятая буря…– Я джентльмен, сэр. К тому же отличный стрелок. Мне необязательно спаивать его, чтобы победить. Я воспринимаю это как оскорбление в свой адрес!– Да-да, как пожелаете… Но что, если нам все же провести дуэль сейчас и забыть, как досадное недоразумение? К черту бурю! Что плохого в том, что мы воспользуемся его опьянением и погодными условиями в наших с вами интересах и тем самым увеличим шансы на победу? Поверьте, у меня нюх на такие вещи. Я же все-таки игрок, Линдегрен!– Мне это слишком хорошо известно! – бросил Клаус, саркастически приподнимая бровь и поджимая губы.– Мы же не преднамеренно его напоили. Он сам набрался, без нашей помощи. Мы здесь не при чем, слава божественному провидению! Так пусть провидение возьмет нас под свое крыло!– Меня можете смело вычеркивать, Гильдерслив. Мне был брошен вызов. Это дает мне право выбора, и я говорю, что нам лучше подождать. Вам, может, и нет дела до собственной совести, но я не хочу, чтобы моя меня мучила. Независимо более того, накачаете вы его своим дрянным виски или нет, этот человек и без того в проигрышном положении – буря там или не буря. К тому же я не хотел бы начинать с этого.– Начинать? – переспросил Гильдерслив.Клаус откашлялся. Последние слова вырвались у него мимо воли – он случайно подумал вслух.– Я… я имел в виду женитьбу, – выкрутился он кое-как. – Обман в любом его проявлении – не самое лучшее начало для семейной жизни.– Гм-м. Вам решать. Но я бы все же…– Как только буря уляжется. А Генрик тем временем вызовет секунданта Смэдли. И сам будет моим секундантом, так как я не знаю никого из присутствующих здесь гостей. К тому же я полностью ему доверяю.– Очень некрасиво, Линдегрен. Сейчас вы наносите мне оскорбление.– Пусть так, зато теперь мы квиты. И все будет как я сказал. Перед дуэлью Генрик проверит, чтобы Смэдли был трезв как стеклышко. Это моя забота, однако я надеюсь и на вашу порядочность, потому что, если он будет хоть слегка пьян, дуэль не состоится. Если этот человек встанет к барьеру подшофе или случится еще что-то непредвиденное, можете забыть о нашей так называемой сделке. Вы не получите от меня ни фартинга.– Вы уверены, что так хорошо владеете оружием?– Лучше, чем хорошо, – отрезал Клаус.И так оно и было – от большого лука до боевого топора, от копья до рапиры – вот уже много веков. А что касается обращения с пистолетом, то он в свое время взял один или два урока в галерее Мантон. Такое оружие было настоящей роскошью! Особенно после всего того, которое ему пришлось осваивать прежде, пока он бывал среди людей.– Хорошо, если так, – буркнул Гильдерслив, уходя.Клаус брезгливо поморщился, когда дверь с громким стуком захлопнулась за ним и донесся скрежет ключа, поворачиваемого в двери. Все двери в его покоях закрывались на замок, так было с тех пор, когда астрал вышвырнул его на пол спальни в Гильдерслив Грейндж. Даже Генрика запирали в гардеробной. Они даже не подозревали, что старейшина может в мгновение ока покинуть эту жалкую тюрьму. «А стоило бы это организовать, просто чтобы посмотреть, как отвиснут их чертовы челюсти!» – подумал Клаус злорадно.– Отлично сработано, милорд, – сказал Генрик, появляясь на пороге гардеробной.– Ты слышал? – спросил Клаус, наливая себе бренди. Генрик кивнул, всем своим видом выражая удивление по поводу того, как Клаус вообще мог в этом сомневаться.– Я не собираюсь драться со Смэдли, пока он лыка не вяжет. Бедный пьяница! Лучше бы мне предстояло драться с Гильдерсливом. Этого человека не мешало бы хорошенько отхлестать.– О какого рода договоренности вы с ним говорили, милорд?– Ха! Погоди и сам увидишь, Генрик.– Милорд, если этот человек получит хоть мизерную подачку, то присосется к вам, как пиявка, и будет до конца своих дней тянуть из вас деньги.– С бароном Гильдерсливом я и сам как-нибудь разберусь, – сказал Клаус, с отвращением помешивая бренди в бокале. – Я до сих пор чувствую себя не в своей тарелке среди смертных… я словно голый без своего второго «я».– Это пройдет, – заверил Генрик.Клаус оставил свой бокал в покое и посмотрел ему в глаза.– Я не имею права об этом просить, но, сам знаешь, должен. Не бросай меня, старина.Старейшина помедлил с ответом, потом его сморщенные губы растянулись в грустной улыбке.– Я никогда не покину вас… духом, милорд. Помните, я сказал, что останусь там, где от меня будет больше пользы, и пока вы не перестанете нуждаться в моей помощи?Клаус кивнул.– Ты повторяешься.– Я уже слишком долго живу, чтобы от этого отказываться. В отличие от вас, я обожаю бессмертие – даже в столь престарелом, ветхом состоянии. Когда-нибудь и вы бы к этому пришли, если бы остались. Вы быстро постареете – как стареют все смертные, понемногу с каждым годом, пока не… умрете. Простите, но перспектива вскоре вас потерять меня очень беспокоит. Мне больно из-за того, что удастся это преодолеть только по прошествии многих веков, когда я пересеку Золотой Предел богов и выйду на бесконечную пенсию. Мне будет вас не хватать на этом этапе существования. – Он покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101