На небольшом холме над морем они остановились для полуденной трапезы. Йоланда захватила с собой коврик, чтобы сидеть на траве, и корзинку с едой, такой же пестрой, как обычаи народов, населявших этот край. Они ели привычные хлеб с сыром, но кроме того, холодную смесь овощей с рисом, приправленным мятой и чесноком, которой были заполнены продолговатые лиловые плоды, помещенные в особое керамическое блюдо. Они черпали острую смесь ложками, и Пирс нашел это блюдо необыкновенно вкусным, особенно если запивать его местным красным вином.
– Это блюдо называется «melitzanes yemistes», – ответила Йоланда на вопрос Пирса, что это за неизвестный ему плод. – Дядя Георгий говорит, что арабы привезли «мелитцаны» на Сицилию из Индии.
Закончили трапезу они любимым на Сицилии медово-ореховым печеньем, которое Йоланда обожала, и вялеными фруктами.
– А свежие фрукты вы когда-нибудь кушаете? – поинтересовался Пирс, выбирая себе финик потолще.
– Конечно. – Слизывая мед с пальцев, Йоланда засмеялась и окинула его теплым взглядом темных бархатистых глаз. – Сейчас еще весна, и мы доедаем фрукты, заготовленные в прошлом году. Подождите до лета, когда поспеют новые. Тогда у нас будут свежие абрикосы и персики и сладчайший в мире инжир. А пробовали вы когда-нибудь арбузы? Они такие сладкие, сочные. Райская еда.
Но Пирс был убежден: единственное, что может напомнить ему о райской пище, это губы Йоланды. Как сладко будет поцеловать ее, попробовать вкус меда, капельки которого остались в уголке ее алого рта. Как чудесно будет вдохнуть аромат и сладость вяленых абрикосов, которыми она сейчас лакомилась.
Его удивило и даже потрясло какое-то особенное благоговейное отношение к Йоланде. Когда он был близок с женщинами, которые отдавались ему, Пирс сохранял самообладание даже в самом разгаре чувственной страсти. Он никогда в жизни не влюблялся так, как Элан в Джоанну, и надеялся, что его минует подобное наваждение.
Тоска по утраченной Джоанне убила былую жизнерадостность Элана. Куда только подевались его здравый смысл и веселость молодости?! Даже теперь, когда между ними пролегло полмира, любовь к Джоанне не оставляла Элана, не давая ему спать по ночам, отнимая аппетит и делая его суровым не по годам. Размышляя о горестной участи Элана, Пирс решил, что никогда не станет рабом своей любви. И все же Йоланда была неотразима!..
– Вот какое море люблю я. – Она махнула рукой в сторону сверкающих синих волн. – Больше всего мне нравится, когда оно в отдалении, а я здесь, на земле над ним в полной безопасности.
– Смотрите только, чтобы вас не услышал дядя, – усмехнулся Пирс, вполне разделяя ее чувства.
– А он знает все мои пристрастия и страхи. – Она обернулась к Пирсу, темные глаза ее сверкали, улыбка приоткрыла жемчужные зубки. Густые золотисто-коричневые волосы она заплела в одну толстую косу, которая при каждом движении била по плечам. – Если хотите, можете меня поцеловать.
– Мне бы очень хотелось, – проговорил Пирс, ошеломленный откровенностью девушки. – Но я не вправе этого делать. Вы слишком невинны и простодушны, и я не посмею злоупотреблять доверием вашего уважаемого дяди. Он поручил мне быть спутником и защитником своей племянницы, и я оправдаю его надежды.
– Я и не стыжусь того, что хочу, чтобы вы меня поцеловали. И не пытайтесь заставить меня отказаться от своего желания. – Она капризно выпятила нижнюю губку, то ли рассердившись, то ли сдерживая самолюбивые слезы разочарования.
У Пирса перехватило дыхание. Она была очаровательна: глаза широко открыты, щеки слегка разрумянились, а ее губы!.. Помоги ему небеса! Какие же обольстительные губы! Как может мужчина устоять перед ней? Но прежде чем он успел сделать хоть одно движение, она уже вскочила на ноги, отряхивая юбки.
– Пожалуй, нам стоит вернуться в Палермо, – холодно сказала Йоланда.
– Поэтому вы и привели меня сюда? – лукаво спросил он, ожидая предложенного поцелуя.
– Я надеялась, что вам захочется меня поцеловать без всяких ухищрений с моей стороны, – ответила она с надменностью юности, заставившей его улыбнуться.
– Неужели никто не предостерегал вас, как опасно молодой девушке приводить мужчину в уединенное место и потом делать ему такое соблазнительное предложение? Неужели вы так наивны и не знаете, что потерявший над собою власть мужчина может с вами сделать?
– Но ведь вы мне вреда не причините, – с неколебимой уверенностью ответила она. – Вы же мой друг.
– Да, друг, и именно нашу дружбу я не хочу предавать. Послушайтесь меня, Йоланда.
Он собирался предостеречь ее от опасности, сказать, что ни с каким другим мужчиной она не должна вести себя так откровенно, как сегодня с ним. Но, не успев сообразить, что делает, заключил ее в объятия. Ее руки скользнули вокруг его талии, затем вверх по спине, пока не замерли у него на плечах. Девушка более опытная сразу подняла бы к нему лицо для поцелуя, но Йоланда прижалась щекой к его груди, угнездившись у него под подбородком. Он нежно держал ее, словно сказочную хрупкую птичку, которую, если сожмешь посильнее, погубишь. Он ощутил ее вздох и то, как шевельнулась она, прижимаясь теснее.
Пирс отвел рукой волосы, выбившиеся из ее косы. Щека ее была нежной, гладкой как атлас. Он погладил ее лицо и бережно коснулся пальцами ее губ. Тогда она подняла голову и посмотрела ему в глаза, и Пирс понял: она надеется, что он ее все-таки поцелует.
И он чуть было не сделал этого. Его потрясло осознание того, как же сильно ему хочется прижаться губами к ее губам и ощутить их сладость. Он нагнул голову. Остановило его предупреждение собственного тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104