Оперативник агентства 'Континентал' – 2


«Дэшил Хэммет. Проклятие Дейнов»: Мока-Имидж; Минск; 1992
ISBN 5-86728-010-1
Оригинал: Dashiell Hammett, “The Dain Curse”
Перевод: М. Зинде, Виктор Петрович Голышев
Дэшил Хэммет
Проклятие Дейнов
Часть первая
Дейны
1. Восемь бриллиантов
Да, это был бриллиант – он блестел в траве метрах в двух от кирпичной дорожки. Маленький, не больше четверти карата, без оправы. Я положил его в карман и начал обыскивать лужайку, очень внимательно, только что на четвереньки не становился.
Я осмотрел примерно два квадратных метра, и тут парадная дверь у Леггетов открылась.
На крыльцо из тесаного камня вышла женщина и посмотрела на меня с благодушным любопытством.
Женщина моих лет – около сорока, русая, с приятным пухлым лицом и ямочками на румяных щеках. На ней было домашнее платье, белое в лиловых цветочках.
Я прервал изыскания и подошел к ней:
– Мистер Леггет дома?
– Да. – Голос у нее был такой же безмятежный, как лицо. – Он вам нужен?
Я сказал, что нужен.
Она улыбнулась мне и лужайке.
– Вы тоже сыщик?
Я не стал отпираться.
Она отвела меня в зелено-оранжево-шоколадную комнату на втором этаже, усадила в парчовое кресло и пошла за мужем в лабораторию. Дожидаясь его, я оглядел комнату и решил, что тускло-оранжевый ковер у меня под ногами, похоже, в самом деле восточный и в самом деле старинный, что ореховая мебель – не фабричной работы, а японские литографии на стенах отобраны не ханжой.
Эдгар Леггет вошел со словами:
– Извините, что заставил ждать, – не мог прервать опыт. Что-нибудь выяснили?
Голос у Леггета оказался грубым и скрипучим, хотя говорил он вполне дружелюбно. Это был смуглый человек лет сорока пяти, среднего роста, стройный и мускулистый. Если бы не глубокие резкие морщины, избороздившие лоб и протянувшиеся от носа к углам рта, его темное лицо было бы красивым. Широкий морщинистый лоб обрамляли темные вьющиеся волосы, довольно длинные. Светло-карие глаза за очками в роговой оправе блестели неестественно ярко. Нос у него был длинный, тонкий, с высокой переносицей. Губы узкие, резко очерченные, нервные, а подбородок маленький, но твердый. Одет он был опрятно, в белую рубашку и черный костюм – и костюм сидел на нем хорошо.
– Пока нет, – ответил я на его вопрос. – Я не полицейский – агентство «Континентал»... Нанят страховой компанией, и я только приступил.
– Страховой компанией? – Он удивленно поднял темные брови над темной оправой очков.
– Да. А разве...
– Ну конечно, – сказал он с улыбкой, прервав мои объяснения легким взмахом руки. Рука была длинная, узкая, с утолщавшимися на концах пальцами, некрасивая, как все натренированные руки. – Конечно. Камни должны быть застрахованы. Я об этом не подумал. Понимаете, алмазы не мои – Холстеда.
– Ювелиры Холстед и Бичем? Страховая компания мне подробностей не сообщила. Вы их не купили, а взяли на время?
– Для опытов. Холстед узнал о моих работах по окраске готового стекла и заинтересовался, нельзя ли применить мои методы к алмазам нечистой воды – для устранения желтоватого и коричневого оттенка и усиления голубого. Он просил меня попробовать и пять недель назад дал для опытов эти камни. Восемь штук, не особенно ценные. Самый большой весил чуть больше половины карата, были там и по четверть карата, и за исключением двух все – плохого оттенка. Их и украли.
– Значит, опыты были неудачны? – спросил я.
– По правде говоря, я ничего не добился. Задача оказалась посложнее, алмазы – не стекло.
– Где вы их держали?
– Обычно на виду – в лаборатории, разумеется. Но эти несколько дней – с последнего неудачного опыта – они были заперты в шкафчике.
– Кто знал об опытах?
– Кто угодно, все – тайны тут никакой нет.
– Их украли из шкафчика?
– Да. Сегодня утром мы встали – парадная дверь открыта, ящик взломан, а бриллиантов нет. Полицейские обнаружили вмятины и на кухонной двери. Они сказали, что вор проник через нее, а ушел через парадную. Ночью мы ничего не слышали. И ничего больше не пропало.
– Утром, когда я спустился, парадная дверь была приоткрыта. – Жена Леггета говорила с порога лаборатории. – Я пошла наверх, разбудила Эдгара, мы осмотрели дом, и оказалось, что бриллианты исчезли. Полицейские считают, что украл их, наверное, тот человек, которого я вчера видела.
Я спросил, какого человека она видела.
– Вчера ночью, около двенадцати, перед тем как лечь, я открыла окна в спальне. На углу стоял человек. Не могу сказать даже теперь, что он выглядел как-то подозрительно. Стоит и как будто кого-то ждет. Смотрел в нашу сторону, но мне не показалось, что он наблюдает за домом. По виду лет сорока с лишним, плотный, коренастый – приблизительно вашего сложения, – бледный... и у него были каштановые встопорщенные усы. В мягкой шляпе и пальто... темном, по-моему, коричневом. Полицейские считают, что Габриэла видела того же самого человека.
– Кто?
– Габриэла, моя дочь. Как-то раз она возвращалась домой поздно ночью – по-моему, в субботу ночью, – увидела здесь человека и подумала, что он спустился с нашего крыльца; но она не была в этом уверена и забыла о нем – вспомнила только после кражи.
– Я бы хотел с ней побеседовать. Она дома?
Миссис Леггет пошла за дочерью. Я спросил Леггета:
– В чем хранились бриллианты?
– Они были, конечно, без оправы и хранились в конвертиках – от Холстеда и Бичема, каждый в своем, а на конвертах карандашом написаны номер и вес камня. Конверты тоже исчезли.
Жена Леггета вернулась с дочерью, девушкой лет под двадцать, в белом шелковом платье без рукавов. Среднего роста и на вид субтильнее, чем на самом деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61