Я прошептал: «Ш-ш-ш». Свет исчез.— Что это? — спросила она.— Фары. Уже погасли. Наши гости оставили машину и идут пешком.Прошло довольно много времени. Девушка дрожала, прижавшись ко мне теплой щекой. Мы как будто слышали шаги и видели темные фигуры на дороге и вокруг хижины, но это могло нам и почудиться.Конец нашим сомнениям положил яркий круг света, брошенный фонариком на дверь хижины. Грубый голос сказал:— Баба пусть выходит.Полминуты они молча ждали ответа из-за дверей. Потом тот же грубый голос спросил:— Ну как, выходишь?И снова молчание.Его нарушили выстрелы, со звуком которых мы за этот вечер уже как-то свыклись. Что-то застучало по доскам.— Пошли, — шепнул я девушке. — Пока тут такой шум, попробуем добраться до их машины.— Не надо, — сказала Дина. Она вцепилась мне в руку и не давала подняться. — На сегодня с меня хватит. Здесь нас никто не тронет.— Пошли, — настаивал я.Она сказала: «Не пойду», — и не пошла, но пока мы спорили, стало уже слишком поздно. Ребята внизу вышибли ногами дверь, обнаружили, что в хижине пусто, и заорали, подзывая свою машину.— Подъехал автомобиль, туда влезли восемь человек, и машина двинулась по холму в том же направлении, что и Рено.— Можем перебраться в хижину, — сказал я. — Вряд ли они вернутся.— Молю Господа, чтобы в этой фляжке осталась хоть капля виски, — сказала она, когда я помогал ей встать. 18. Пейнтер-стрит Консервы, припасенные в хижине, показались нам наутро не слишком соблазнительными. Наш завтрак состоял из кофе, сваренного на сильно застоявшейся воде из оцинкованного ведра.Пройдя с полтора километра, мы добрались до фермы, где какой-то юноша оказался не прочь заработать несколько долларов и отвезти нас в город на семейном «форде». Он задавал множество вопросов, на которые мы отвечали враньем или не отвечали вовсе. Он высадил нас в начале Кинг-стрит, у маленького ресторана, где мы съели кучу гречневых оладий с беконом. Такси доставило нас к дому Дины около десяти часов. По ее просьбе я обыскал дом от подвала до крыши и не обнаружил никаких незваных гостей.— Когда вы вернетесь? — спросила она, провожая меня до двери.— Попытаюсь заскочить к вам до полуночи, хотя бы на несколько минут. Где живет Лу Ярд?— Пейнтер-стрит, дом 1622. Это в трех кварталах отсюда. Что вам там нужно?Не успел я ответить, как она схватила меня за плечо и попросила:— Отыщите Макса, пожалуйста. Я его боюсь.— Может быть, немного погодя сумею натравить на него Нунана. Все зависит от того, как пойдут дела.Она назвала меня проклятым обманщиком, которому плевать, что с ней будет, лишь бы шли его грязные делишки.Я отправился на Пейнтер-стрит. Под номером 1622 стоял красный кирпичный дом с гаражом прямо под парадной дверью.Пройдя еще квартал, я обнаружил у тротуара наемный «бьюик» без шофера, а в нем Дика Фоли. Я влез в машину и спросил:— Что происходит?— Засек в два. В три тридцать — Уилсон. Мики. В пять — домой. Много дел. На месте. Снялся в три — до семи. Пока ничего.Это должно было означать, что он начал следить за Лу Ярдом накануне в два часа дня; в три тридцать проводил его к Уилсону, где видел Мики, следившего за Питом; в пять уехал за Ярдом обратно к его дому; видел, как туда входили и выходили люди, но сам не трогался с места; уехал с дежурства в три утра и вернулся в семь; с тех пор в дом никто не входил и не выходил.— Придется тебе это бросить и переключиться на дом Уилсона, — сказал я. — Говорят, что там засел Шепот Талер. Я хочу, чтобы он был под присмотром, пока я не решу, отдавать его Нунану или нет.Дик кивнул и включил мотор. Я вылез и вернулся в гостиницу.Там меня ждала телеграмма от Старика:«Немедленно вышлите полное объяснение данной операции обстоятельства при которых вы начали действия также ежедневные отчеты весь срок».Я сунул телеграмму в карман, надеясь, что события будут разворачиваться с прежней быстротой. Послать ему сейчас то, что он просит, ничуть не лучше, чем послать заявление об уходе с работы.Я напялил свежий воротничок и затрусил в муниципалитет.— Привет, — обратился ко мне Нунан. — А я все жду, когда вы объявитесь. Пытался поймать вас в гостинице, но, говорят, вы там не ночевали.Вид у него был неважный, но казалось, что шеф, для разнообразия, действительно рад меня видеть.Когда я сел, один из его телефонов зазвонил. Нунан поднес трубку к уху:— Да?Еще немного послушал, сказал:— Ты лучше сам туда поезжай, Мак.Трубкой он попал на рычаг только с третьей попытки. Лицо у него стало мучнистым, но ему удалось сообщить мне почти нормальным голосом:— Лу Ярда кокнули. Застрелили, прямо сейчас, когда он выходил из дому.— Подробности знаете? — спросил я, проклиная себя за то, что снял Дика Фоли с Пейнтер-стрит на час раньше времени. Жутко не повезло.Нунан покачал головой, глядя себе в колени.— Поедем, взглянем на тело? — предложил я, вставая.Он не поднял глаз.— Нет, — устало сказал он, обращаясь к своим коленям. — Честно говоря, не хочется. Не знаю, смогу ли это выдержать. Меня уже тошнит от всей этой бойни. Действует на нервы.Я снова сел, поразмышлял на тему его плохого настроения и спросил:— Кто, по-вашему, его убил?— Бог его знает, — промямлил он. — Все убивают друг друга. Чем это кончится?— Это не может быть Рено?Нунан вздрогнул, поднял было на меня глаза, передумал и повторил:— Бог его знает.Я подступился с другой стороны:— Пришили кого-нибудь в «Серебряной стреле» вчера вечером?— Всего троих.— Кто такие?— Два уголовника — Черныш Уэйлен и Щелчок Коллинз, их только вчера в пять часов выпустили на поруки. Еще Джейк Уол, по кличке Голландец, наемный убийца.— А что там произошло?— По-моему, просто не поладили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55