Мак-Гоннигал произнес обычные соболезнования по поводу гибели Бум-Бума — он, оказывается, тоже был поклонником покойного и все такое прочее. В квартиру меня скоро пустят — экспертиза почти закончила свою работу.— Что-нибудь нашли? — спросила я. — Я слышала, что телекамера запечатлела двоих. Отпечатки пальцев есть?Сержант поморщился:— Нет, преступники оказались слишком хитрыми. На одном из листков бумаги мы нашли отпечаток ботинка. Альпинистские бутсы фирмы «Арройо» двенадцатого размера. Это мало что дает.— Отчего погиб Келвин? Ведь в него не стреляли, верно?Мак-Гоннигал покачал головой:— Его очень сильно ударили в челюсть. Так сильно, что не выдержали шейные позвонки. Вероятно, преступник хотел всего лишь вырубить его. Господи, ну и кулак у него, должно быть. Но мы не можем найти ничего подобного в нашей картотеке.— Вы по-прежнему считаете, что это обычный взлом?— А что же еще, мисс Варшавски?— Однако ничего ценного не взято. У Бум-Бума была дорогая стереосистема, несколько золотых запонок и всякая прочая дребедень. И все цело.— Очевидно, Келвин застиг их врасплох. А когда они поняли, что убили охранника, то перепугались, запсиховали и смылись. Возможно, они боялись, а вдруг кто-нибудь заявится посмотреть, что с парнем, если он не возвращается так долго на свое место?Что ж, логично. Возможно, я делаю из мухи слона. Смерть Бум-Бума слишком сильно меня расстроила, и я пытаюсь на пустом месте сочинить целую криминальную историю. Кто знает?— Уж не интересуетесь ли вы этим делом профессионально, мисс Варшавски?— Интересуюсь, сержант. Ведь это произошло в квартире моего брата.— Лейтенант не обрадуется, когда узнает, что вы пытаетесь вмешаться в расследование. Сами знаете.Да, я это знала. Лейтенант Бобби Мэллори терпеть не мог, когда я совала нос в полицейскую работу, особенно если речь шла об убийстве.Я улыбнулась:— Если я наткнусь на что-нибудь важное, копаясь в бумагах Бум-Бума, вряд ли это расстроит лейтенанта.— Просто не мешайте нам работать, мисс Варшавски.— Я сегодня разговаривала с семьей Келвина. Они считают, что полиция не слишком-то надрывается.Мак-Гоннигал сердито шлепнул ладонью по столу. Остальные трое полицейских сделали вид, что не прислушиваются к нашему разговору.— Какого черта? Зачем вам понадобилось с ними разговаривать? Мало того, что один из сыновей убитого приходил сюда и устроил мне целый скандал. Мы делаем все, что можем. Но у нас нет никаких следов — лишь фотографии, на которых ни черта не видно, да отпечаток ботинка двенадцатого размера!Он яростно выхватил из кипы бумаг на столе папку и сунул мне под нос фотографии. Это был кадр с фотопленки. Двое мужчин — один в джинсах, другой в комбинезоне, при этом оба в спортивных куртках, а лица закрыты лыжными шапочками. Сержант показал мне еще пару снимков. Вот преступники выходят из лифта — спинами вперед. Вот идут по коридору, согнувшись в три погибели, чтобы труднее было определить рост. Видно, что у обоих на руках хирургические перчатки.Я вернула сержанту фотографии.— Желаю удачи. Если что-нибудь выясню, сообщу... Когда вы вернете мне ключи от квартиры?Мак-Гоннигал сказал, что я смогу получить ключи в пятницу утром, и посоветовал соблюдать осторожность. Полиция вечно говорит одно и то же. Глава 10В недрах корабля Из дома я снова попыталась связаться с агентом Бум-Бума, хоть рабочее время уже кончилось. Но Фэкли, как и я, нередко засиживался за рабочим столом допоздна. И действительно — он оказался на месте и сам подошел к телефону. Я сказала, что хочу связаться с Пьером Бушаром, звездой «Ястребов». Пьер тоже был клиентом Фэкли. Агент ответил, что Бушар сейчас находится в своем родном Квебеке, где проходит хоккейный турнир «Серебряное сердце». Фэкли дал мне свой домашний телефон и согласился встретиться в следующую среду, чтобы вместе просмотреть бумаги Бум-Бума.Потом я позвонила в «Полярную звезду», но там уже никого не было. Других дел на вечер я придумать не смогла, поэтому позвонила Лотти, мы вместе поужинали и отправились в театр на «Огненную колесницу».На следующее утро в десять часов я забрала ксерокопии контрактов и сунула их в большую холщовую сумку, которую повесила себе на плечо. Оригиналы документов я упаковала в конверт, запечатала и хотела было написать имя Жанет, но сообразила, что так и не знаю ее фамилии. В мире бизнеса женщины обычно существуют без фамилий. Выглядит это так: Луиза, Жанет, мистер Филлипс, мистер Варшавски. Вот почему я предпочитаю, чтобы меня называли по инициалам и фамилии.В порту я оказалась еще перед обедом. Оставила в приемной «Юдоры Грэйн» пакет для Жанет и направилась к главному входу, где находились конторы Грэфалка и Бледсоу. Охранник долго не хотел пускать меня без пропуска, но в конце концов я убедила его, что мне нужно встретиться с руководством «Полярной звезды», он смилостивился и выдал пропуск на два часа.Компания «Полярная звезда» занимала всего две комнаты в одном из больших песочного цвета зданий на самом дальнем краю пирса. Пароходство Бледсоу куда меньше, чем компания Грэфалка, но и здесь царил точно такой же организованный хаос: компьютеры, телефоны, карты, схемы. Дирижировала электронной симфонией очень занятая, но вполне приветливая молодая женщина. Она оторвалась от телефонной трубки и сказала мне, что Бледсоу находится на «Люселле», возле девятого элеватора. Даже нарисовала мне на листке схему, как туда добраться — вернуться назад и проехать несколько миль вдоль реки Кэлумет, — и тут же схватилась за разрывающийся от звона телефон.Когда я подходила к машине, из офиса Грэфалка вышел Филлипс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92