— Тут не может быть двух вариантов. Если убийца Маккензи, какое, в сущности, дело Смейссену до меня и Питера Тайера? Он мог избить меня — повторяю: мог — по множеству причин. Допустим, он попробовал бы приударить за мной, а я его отшила. Известно, что он этого не любит, он уже избил пару женщин за это. Впервые я увидела Эрла, когда была темноглазым новичком-адвокатом при государственном защитнике. Я представляла интересы девушки, которую побил Эрл. Это была милая молодая проститутка, которая не желала работать на него. К сожалению, я сплоховала и так и не смогла доказать, что Эрл действительно ее избил.— Ну что ж, стало быть, ты не можешь потребовать гонорара, — сказал Мэллори. — Такие вот дела. А теперь расскажи мне о своей квартире. Сам я ее не видел, но знаю, что там учинили хорошенький погром. Мак-Гоннигал рассказал мне. Кто-то искал что-то. Но что именно?Я покачала головой:— Ума не приложу. Никто из моих клиентов не передавал мне тайных сведений о нейтронной бомбе или хотя бы о составе новой марки зубной пасты. Я просто этим не занимаюсь. И всякий раз, когда у меня бывают какие-нибудь секретные документы, я оставляю их в сейфе, в своем офисе... — Я осеклась. Как я об этом не подумала? Если обыскали всю мою квартиру, возможно, как раз сейчас обыскивают и мой офис.— Дай мне адрес, — сказал Бобби. Он отдал по радио распоряжение, чтобы патрульный автомобиль проверил, не взломан ли мой офис. — А теперь, Вики, я хочу, чтобы ты была совершенно откровенна со мной. Это будет непротокольный разговор — никаких свидетелей, никаких диктофонов. Скажи мне, что ты унесла из своей квартиры, чего так рьяно ищет некий человек — назовем его Смейссеном. — Он посмотрел на меня обеспокоенным, добрым, даже отеческим взглядом. Что я потеряю, если расскажу ему о фотографии и корешке от квитанционной книжки.— Бобби, — сказала я серьезно, — я тщательно осмотрела квартиру, но не нашла ничего, что могло бы хоть косвенно указывать на Эрла или кого-нибудь другого. И вообще квартира выглядела так, будто никто ее не обыскивал.К машине подошел сержант Мак-Гоннигал.— Здравствуйте, лейтенант. Финчли сказал, что вы меня вызываете.— Да, — сказал Бобби. — Входил или выходил кто-нибудь, пока ты наблюдал за зданием?— Только одна из жильцов, сэр.— Ты в этом уверен?— Да, сэр. Она живет на втором этаже. Я только что беседовал с ней — ее зовут миссис Альварес; она сказала, что около трех утра слышала сильный шум, но не придала ему особого значения. Сказала, что у мисс Варшавски иногда бывают странные посетители, она вряд ли поблагодарила бы ее за непрошеное вмешательство.Спасибо, миссис Альварес, подумала я. Побольше бы таких соседей, как вы. Хорошо, что меня не оказалось дома. Корешок от квитанции свидетельствует о связи Питера Тайера с «Аяксом», но это никакой не секрет. А фотография Аниты? Она ничего не прибавляет к тому, что уже известно о ее отношениях с Эндрю Мак-Гро. И то и другое я убрала во внутренний сейф, вделанный в заднюю стену главного сейфа, способный выдержать и пожар и взрыв бомбы. С тех пор как президент «Трансикона» два года назад подослал какого-то своего человека, чтобы выкрасть свидетельства из моего сейфа, я держала там всю документацию по текущим делам.Мы с Бобби обсуждали вторжение в квартиру еще добрых полчаса, время от времени касаясь моих боевых ран. Наконец я сказала:— Скажи откровенно, Бобби. Почему ты не веришь, что это был Маккензи?Мэллори смотрел вперед, через лобовое стекло.— Я верю. Я был бы более убежден в его виновности, если бы мы нашли пистолет или отпечатки пальцев, но я верю. — Я никак на это не отреагировала. — Я жалею, что не я нашел его. В пятницу моему капитану позвонил комиссар Салливэн и сказал, что считает, что я слишком переутомлен и что он попросил Веспуччи отрядить в помощь мне Карлсона. Меня отправили домой, велев хорошенько отоспаться. Нет, с дела меня не сняли, просто велели отоспаться. А на следующее утро был произведен арест. — Он повернулся ко мне лицом: — Ты, верно, не слышала об этом?Я утвердительно кивнула головой, и Бобби задал мне еще несколько вопросов, но без особого усердия. Наконец он сдался.— Если ты не хочешь говорить, тут уж ничего не поделаешь. Но помни, Вики: Эрл Смейссен — тяжеловес. К тому же он человек опасный и увертливый, ни один суд до сих пор не смог пришить ему никакого дела. Не пытайся тягаться с ним, помни, что он просто работает в другом весе.Я торжественно кивнула.— Спасибо, Бобби. Я это запомню. — И открыла дверь.— Кстати, — сказал Бобби как бы мимоходом, — вчера вечером нам звонили из оружейного магазина Райли в Хейзелкресте. Сказали, что Ви.Ай. Варшавски купила небольшой револьвер, но у них есть некоторые сомнения: у этой Варшавски какой-то диковатый вид. Уж не о тебе ли речь, Вики?Я вышла из машины, закрыла дверь и заглянула в открытое окно.— В моей семье я единственная с такими инициалами, Бобби, но ведь в городе есть и другие Варшавски.На этот раз дело обошлось без гневной вспышки. Он посмотрел на меня испытующим взглядом.— Уж если тебе что-нибудь втемяшится, Вики, отговаривать тебя — дело пустое. Но если ты предполагаешь пустить в ход этот револьвер, завтра же утром отправляйся в муниципалитет и зарегистрируй его. А теперь скажи сержанту Мак-Гоннигалу, где ты будешь находиться, пока твою квартиру будут ремонтировать.Пока я сообщала Мак-Гоннигалу свой новый адрес, заверещал приемник Мэллори: ему донесли, что мой офис также обыскивали. Я усомнилась, покроет ли мои расходы страховка.— Помни, Вики, ты ведешь бой с тяжеловесом-профессионалом, — вновь предупредил меня Бобби. — Садись, Мак-Гоннигал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80