— Я позволю себе задать вам несколько вопросов.
— Пожалуйста, — вполголоса проговорила Наталья Максимовна.
— Вы давно знакомы с Ипполитом Исаевичем Пришельцем?
— Как вам сказать — не очень.
— Каков характер ваших отношений? Деловые, служебные, дружеские?
Она не успела ответить: в кабинет вошла Тоня, и Добросклонцев представил их друг другу. Женщины обменялись легкими кивками.
— Какие там отношения, когда и знакомство-то наше можно назвать шапошным, — ответила Наталья Максимовна на поставленный вопрос и прикрыла подолом обнажившееся колено.
— Когда и как состоялось ваше знакомство? — с ходу включилась в разговор Тоня.
Ященко недовольным взглядом задела Миронову, пожала плечами и ответила, глядя на Добросклонцева:
— Право, не помню. А разве это имеет значение?
— Да, для следствия все имеет значение, — сказала Тоня.
— Дело в том, что ваш знакомый гражданин Пришелец — уголовный преступник. Он подозревается в тягчайших преступлениях, — пояснил Добросклонцев.
— Только подозревается?
— Да. Но подозрения опираются на неопровержимые улики, — пояснила Миронова.
— Вот не думала. — Наталья Максимовна изумленно повела бровью.
— Не думали? Значит, хорошо знаете Пришельца? — спросил Добросклонцев.
Этот прямой вопрос несколько смутил Ященко.
— Я слишком мало знаю его, но тягчайшее преступление и человек с виду интеллигентный, образованный как-то не вяжутся… Если не секрет, какое преступление он совершил?
— Не секрет, — поспешил опередить Тоню Добросклонцев. У него был свой план беседы. — За ним числится не одно, а несколько тяжких преступлений. Повторяю, тяжких.
Наталья Максимовна действительно была ошеломлена. Она растерянно посмотрела на Тоню, потом перевела взгляд на Добросклонцева, спросила осевшим голосом:
— Это правда? Это достоверно?..
— Да, — подтвердил Добросклонцев.
— Никак не укладывается… — вполголоса обронила Ященко.
— Совершенно верно, — согласился Юрий Иванович. — Однако вы не ответили на вопрос: где, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Пришельцем?
Наталья Максимовна совсем забыла об «инструкциях» Зуброва и ответила машинально:
— Кажется, в ресторане. Мы были с мужем и одним нашим приятелем. Там случайно оказался Ипполит Исаевич, и нас познакомили.
— Познакомил ваш приятель? — уточнил Добросклонцев.
— Кто он? Фамилия? — добавила Тоня.
— Один человек, — Наталья Максимовна запнулась, вспомнив последний разговор с Зубровым.
— Зубров Михаил Михайлович? — спросила Тоня.
— Да, — кивнула изумленная Наталья Максимовна. — Он тоже в чем-то подозревается? — сорвалось у нее помимо воли.
— В каких отношениях Пришелец с Зубровым? — уклонился от ответа Добросклонцев.
— Не знаю.
— А вы с Зубровым? Друзья? — Наталья Максимовна растерялась. Она решила, что с этого вопроса и начинается главный разговор, ради которого ее сюда пригласили. «Не надо быть лапшой вроде Любови Викторовны. Возьми себя в руки», — мысленно приказала она себе и произнесла с вызовом:
— Это допрос?
— Да, — мягко сказал Добросклонцев. — Мы вправе рассчитывать на вашу искренность и откровенность. Это прежде всего в ваших интересах. Я надеюсь, что встречаемся мы с вами не в последний раз, и было бы очень огорчительно, если бы потом, в будущем, вам пришлось менять свои показания. Лучше сразу говорить правду. Лично я не люблю притворства, а тем более не терплю лжи. Только сегодня утром в следственном изоляторе один обвиняемый, кстати, по делу Пришельца, давал Антонине Николаевне совершенно новые показания, отрекшись от прежних, лживых. Его первые показания были опровергнуты, и ему ничего не оставалось как с опозданием говорить правду. В его интересах было сразу, на первом допросе, набраться мужества и проявить откровенность. По опыту мы знаем: когда человек врет, он обязательно путается, попадает впросак, потом стыдится и начинает говорить правду. Суд все это учитывает. Конечно, лучше поздно, чем никогда. Но мы отвлеклись, извините.
— Вы знакомы с женой Зуброва? — без паузы спросила Тоня.
— Да, правда, видела ее всего один раз. Симпатичная милая женщина.
— Когда, где это знакомство произошло?
— На даче у Зуброва. Недавно. У Михаила Михайловича был день рождения, и мы с мужем были приглашены.
— В числе немногих близких друзей?
— Кто еще там был?
— Внешторговый деятель Земцев, какой-то прокурор с женой, Ипполит Исаевич и брат Зуброва, колхозник из Белоруссии.
— Имя прокурора не помните? — опять Добросклонцев.
— Петр Михайлович Малярчук.
— Малярчик, — поправила Тоня.
— Возможно, — согласилась Наталья Максимовна. — Я видела единственный раз.
— А когда в последний раз вы видели Пришельца?
— Сегодня… — Наталья Максимовна осеклась. — Он звонил мне по телефону.
— О чем говорил?
— Просил о встрече.
— Где, когда?
— Сегодня, в семь вечера у меня дома.
Добросклонцев и Тоня обменялись взглядами, в которых Наталья Максимовна не могла не заметить торжества. И все поняла: Пришелец будет арестован в ее квартире. И удивилась своему спокойствию, даже равнодушию. Пусть, так ему и надо. Теперь она догадывалась, что впереди ее ждут неприятности («…встречаемся мы с вами не в последний раз», — сказал Добросклонцев. «…Может быть и обыск. Особенно бриллианты и желтый металл», — предупреждал Зубров.) Источник неприятностей — Пришелец. А возможно, и Зубров: он познакомил со своим приятелем Ипполитом Исаевичем. Друзья… Скажи мне, кто твой друг… Мысли проносились вихрем. Нет, она не станет никого щадить, ни Пришельца, ни Зуброва. Она будет думать только о себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95