И это хорошо — но явно недостаточно. Требовалось выжать из случившегося максимальный общественный резонанс!
Набирая номер очередной редакции, девушка не совсем кстати представила себе глуповатую, но симпатичную физиономию Анатолия.
Ладно, пока не до этого. Слишком мало времени, чтобы тратить его на бесполезные связи с мужчинами. Впрочем, посмотрим…
— Посмотрим…
Снаружи, из-за двери, послышались шаги — кто-то приближался к уборной.
Алиса торопливо щелкнула замком сумочки и спрятала радиотелефон. Затем достала косметичку, и обернувшись к зеркалу, начала приводить себя в порядок.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Ерунда какая-то…
Наталья Борисовна услышать его не могла — она уже отошла от дома на порядочное расстояние, а Олег все стоял, раздумывая, как поступить:
— Ерунда! — Неожиданно даже для самого себя, он вернулся в парадную, и нажал на кнопку лифта.
С трудом дождавшись, пока створки дверей раздвинутся на нужном этаже, Олег сунул ключ в замочную скважину:
— Это я. Вернулся.
— Забыл что-нибудь? — Жена была дома, и сразу же вышла в прихожую.
— Не знаю. — Савицкий бросил в угол портфель и прямиком направился в спальню, к секретеру.
— Разуйся! Или хоть ноги вытри.
— Некогда… Слушай, ты не помнишь случайно, где моя старая записная книжка? Прошлогодняя?
— Не помню. А что случилось?
— Да телефон мне нужен… Пашки, сына Натальи Борисовны.
— Так зайди, спроси, — посоветовала жена, наблюдая за тем, как супруг судорожно перерывает сложенные «в архив» бумаги. — Чего мучаться-то?
— А-а! — Отмахнулся Олег. — Я её только что на улице встретил, она по магазинам пошла.
— Ну, давай, я сама к ней попозже загляну, узнаю. Потом перезвонишь с работы.
— Мне сейчас надо. Ясно? — Огрызнулся Савицкий.
— Как хочешь, — пожала плечами жена, удаляясь от греха подальше, на кухню.
Но Олег уже вытащил откуда-то снизу то, что искал:
— Ага, вот оно… Так, посмотрим. — Он сразу же обнаружил на странице с нужной буквой телефон квартиры, в которой после женитьбы проживал соседкин сын:
— Где трубка? Дай-ка! Черт, занято…
— Что случилось-то?
— Да понимаешь… Наталья Борисовна сказала, что Пашка её из милиции ушел! Совсем. Уже почти полгода, говорит, как уволился.
— Ну и что? Тебе-то чего? — Пожала плечами супруга.
— Тут такое дело… — от необходимости что-то обьяснять Олега избавил длинный гудок в телефонной трубке. — Все, соединили!
— Аллеу? — Отозвался на другом конце линии молодой женский голос.
— Доброе утро! Извините за ранний звонок. Савицкий беспокоит, Олег Михайлович. Помните?
— Помню. — Впрочем, прозвучало это не слишком уверенно.
— Сосед Пашин бывший. Из уголовного розыска.
— Ах да, конечно! — Сообразила собеседница. Они встречались всего несколько раз, да и то довольно давно, но этого оказалось достаточно. — Конечно… Что-нибудь с Натальей Борисовной?
— Нет, все в порядке, — заверил Олег Михайлович. — Паша дома?
— Нет. Уже на работу ушел.
— Жаль… Очень жаль. Досада!
— А что случилось?
Конечно, вопрос можно было задать напрямую. Но, во-первых, собеседница могла быть к этому готова и реагировала бы, как учили. А во-вторых, Савицкий просто-напросто боялся услышать ответ — он все ещё надеялся, что соседка что-нибудь перепутала и сын её по-прежнему тянет милицейскую лямку.
Поэтому, Олег произнес со вздохом:
— Да ничего, в общем-то… Я куда-то его телефон рабочий задевал, новый.
— А я сейчас скажу! — Несколько секунд в трубке слышался шорох и шелест бумаг. — Так, записывайте…
На другом конце линии продиктовали номер, потом спохватились:
— Паша, правда, просил никому не давать…
— Мне — можно, — заверил Олег собеседницу.
— Да, конечно… Если срочно, можете, кстати, ещё по пейджеру его найти.
— Круто! — Изобразил восторг Савицкий. — Круто… Записываю.
Отложив ручку, он, однако, не стал спешить с окончанием разговора:
— Конечно, у него теперь работа — не то, что у нас, в ментовке. Все на уровне, культурно… И платят, наверное, раза в два больше?
Семейный бюджет и заработки мужа — это вечная тема, от обсуждения которой не откажется ни одна женщина:
— Да, хоть полегче стало. Конечно, не то, чтобы уж слишком, но…
— Долларов триста получает?
— Побольше, — в голосе собеседницы послышались нотки законной гордости.
— Ну и как он сам-то? Не жалеет, что погоны снял?
— Ой, да что вы! Вкалывать ему, конечно, как и раньше приходится, днем и ночью — но тут знаешь хоть, за какие шиши.
Собеседница уже почти год сидела дома, в отпуске по уходу за грудным ребенком, а потому была рада любой возможности пообщаться. Несмотря на жгучее желание поскорее повесить трубку, Олег Михайлович ещё минут десять беседовал с Пашиной женой на различные безобидные темы: о детях, здоровье Натальи Борисовны, планах на лето. Потом напомнил собеседнице свой домашний телефон и попросил передать супругу, чтобы не забывал старого соседа. А при случае чтобы отзвонился — тем более, что легенда для разговора с бывшим соседом у него уже была приготовлена.
Наконец, Олег Михайлович посчитал возможным распрощаться:
— Всего доброго! До свидания.
— До свидания. Заезжайте к нам, когда соберетесь… Я Паше передам.
— Обязательно! Счастливо. Будьте здоровы.
Нажав на рычаг отбоя, Савицкий вздохнул и очень нехорошо выругался…
… Блатные называют это «попасть в непонятку». Или — «втравиться в блудняк».
Всю дорогу от дома до служебного кабинета Олег Михайлович напряженно раздумывал о том, как и что он теперь обьяснит по поводу «телефонистов» вчерашнему знакомому, начальнику службы безопасности. Возникала, конечно, идея просто скрыть от него собственную промашку, но всем известно, что информация имеет свойство всплывать наружу при самых неподходящих обстоятельствах — и тогда никто не взялся бы предсказать последствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85