), вторая - просто девушка, упаковщица с хлебозавода... Что там говорила Алиска? "Проститутка была ужасная"? Вдовы тоже разные бывают... В общем, надо проверить обеих. Только ни в коем случае ни слова, ни полслова Лехе! А то опять утонченная ирония забьет ключом: и Шайдюка мне припомнят, и "новость" про Ван Гога.
Вылив остатки чая в раковину и помыв чашку, я выключила свет на кухне и впотьмах, скользя ладонью по стене, направилась в комнату. Толкнула дверь, и снова в глаза мне посмотрела Луна, холодная и от этого страшная. Вокруг неё в морозном воздухе серебрился туманный нимб.
"Совсем как круги вокруг солнца в "Красных виноградниках", - подумала я, скидывая одежду и торопливо забираясь в постель. - "Однако, это уже становится манией - видеть во всем Ван Гоговские символы. Так, пожалуй, и сам маньяком станешь!"
И тут зашевелился Митрошкин. Повернулся в кровати, скрипнув всеми пружинами матраса сразу, обнял меня за талию, просунув руку между моим голым боком и простыней и чуть не сломав мне при этом пару ребер.
- Ты что, так и не спал? - поинтересовалась я, чувствуя его губы на своей шее.
- Вот еще! - он потерся о мое плечо небритой щекой. - Просто у тебя ноги холодные, как у лягушки, и когда ты их на мою половину кровати просовываешь, просто невозможно не проснуться...
Как ни странно, этой ночью "Едоки картофеля" мне не снились, а снились холодные лягушки с голыми человеческими ногами, и ещё положительный Леха, предусмотрительно сбривающий вечером царапучую щетину...
Глава девятая,
в которой я почти нахожу "Гордину де Гроот" и узнаю о женщине,
исчезнувшей из больницы.
На следующее утро мы, наконец, "дозрели" до рулетиков с сыром. И ещё до вишневого варенья. И ещё до сгущенки. И до гренок на молоке. Завтрак в семействе Митрошкиных, надо сказать, сильно напоминал обед. Одна только бабушка кушала мало, сосредоточенно и неспешно макая свой гренок в крошечную лужицу варенья. Мы же с Лехой работали челюстями активно - на радость маме, стоящей у плиты, а Леха при этом ещё и благодушно разглагольствовал.
- В общем, сходили мы вчера, конечно, не зря, - он положил в свой чай и сахар, и варенье, и теперь пытался все это размешать. - Олег объяснил ситуацию с этими убийствами. Думаю, за Женьку он словечко замолвит, и её в милицию таскать перестанут. Вот... Так что теперь мы - люди абсолютно свободные: ещё денька четыре здесь поразлагаемся и поедем обратно в Москву.
- А куда так торопитесь то? - Елена Тимофеевна добавила в бульон, кипящий на плите, ещё немного тертой моркови. - Сам же говорил, что у вас там ремонт в театре: ни спектаклей пока, ни репетиций.
- Ремонт уже закончиться на днях должен, да и, вообще, пора... Ты все свои отгулы истратишь, если и дальше в качестве штатного повара дома сидеть будешь.
- Вот именно, в качестве штатного повара! - мама неодобрительно покосилась на Леху и сердито отвернулась к окну. - Приготовить, посуду помыть - это да! А сколько я часов тебя за это время дома видела - по пальцам сосчитать можно.
Камушек был и в мой огород, поскольку драгоценный сынуля отсутствовал, в основном, или из-за моих гастритов, или из-за моих же завиральных идей. Я испуганно притихла, но Митрошкин лишь примирительно махнул рукой:
- Да, ладно тебе, мам! Все! Все три дня просидим дома. Выходить будем только до магазина, но зато вдвоем. Потому что Женька, когда одна по булочным прогуливается, имеет свойство возвращаться ближе к ночи... Договорились, да? Не обижаешься?
Мама пожала плечами, не оборачиваясь - видимо, все-таки обижалась, бабуля одобрительно покачала маленькой головой, а я робко пролепетала:
- Только мне сегодня в библиотеку книжки сдать нужно.
- Вот вместе сходим и сдадим, а заодно продуктов купим, - Леха твердо решил не отпускать меня дальше, чем на полметра.
Во время завтрака мне, естественно, пришлось промолчать, зато, когда мы с Митрошкиным остались вдвоем в комнате, я выдала заранее заготовленный текст:
- Ты не ходи сегодня со мной в библиотеку, хорошо? Потому что мне не только в библиотеку надо.
- А куда еще? - он подозрительно прищурился. - Женя, я по-хорошему тебя предупреждаю: если...
- Да подожди ты предупреждать! Мне надо заскочить в женскую консультацию.
- Зачем это? - его глаза из суровых сделались глупыми и вытаращенными, как у плюшевого кролика.
- Ну что, мне тебе в подробностях начать рассказывать зачем?
Мой нехитрый расчет оказался верным: Леха немедленно стушевался, отвернулся куда-то в сторону, забормотал насчет того, что это "ваши, женские дела". Однако, подумав, уточнил:
- А ты случайно не...
Многоточие в конце вопроса было весьма красноречивым.
- Не-а, - ответила я жизнерадостно. - Можешь не трястись. Это совсем-совсем другая проблема. Да, в общем, и не проблема вовсе. Так ерунда! Но сходить надо...
В общем, бедный Митрошкин окончательно запутался, согласился на то, чтобы я посетила консультацию без конвоя, и даже пообещал ничего не говорить маме.
Адрес гинекологии я узнала у первой же встречной женщины и бодренько пошагала вниз по улице, радуясь собственной сообразительности и тому, что мне почти не пришлось врать.
Вообще-то, надо было, конечно, сесть на автобус: Михайловский родильный дом, а также городская женская консультация находились минутах в сорока ходьбы от Лехиного дома. Два белых двухэтажных особняка прятались среди заснеженных деревьев за металлической оградой, а возле калитки даже дежурил рослый парень в высоких милицейских ботинках и зеленом бушлате. Вероятно, после пятого нападения маньяка вооруженную охрану выставили возле всех медицинских учреждений города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120