– Просто по долгу службы я должен опросить всех, кто знал убитую.
В этот момент следователь обратил внимание на сложенные вместе ладони девушки, точнее, на кончики ее пальцев, на которых уже не было и следа от того знаменитого маникюра из яичной скорлупы.
– Где же ваша знаменитая «кукушка»? – спросил он.
– Что? – изумленно вскинула брови Юля.
– Я говорю про маникюр!
– Откуда вы знаете?
– Знать – это моя профессия, – отшутился следователь.
– А все-таки?
– В косметическом салоне «Фэнтази» мне сказали, что это ваш любимый вид маникюра, – ответил Анатолий.
– Вы уже и там побывали! – усмехнулась Юля. – Но зачем?..
– Потому что именно благодаря слову «кукушка» наша с вами встреча состоялась. Это слово перед смертью произнесла Анна Павловна Колесова, – объяснил Панфилов.
Девушка задумалась. Видно было, что она о чем-то напряженно размышляет. Анатолий попытался представить ход ее мыслей. Юля, конечно, удивилась тому, что гадалка перед смертью, вместо того чтобы по всем канонам криминального жанра назвать имя своего убийцы, произнесла глупое слово «кукушка». Но будучи при жизни яркой и нестандартной личностью, она и перед лицом смерти поступила нестандартно, назвав не имя своего убийцы, а имя его жертвы.
«А ведь она, Юля, и ее муж Артем, – озарило капитана, – наверняка и есть те самые жертвы, в которые метил убийца. Сбросив ненужного сообщника-свидетеля с моста, он лишь хотел заставить того замолчать навсегда. Откуда ему было знать, что Анна Павловна сумеет сказать перед смертью слово, давшее следствию верное направление?»
В том, что он движется в верном направлении, у капитана Панфилова сомнений не оставалось. Дело за малым: выудить из Юли информацию о друзьях, знакомых, прихлебателях и недоброжелателях.
– Юля, скажите, пожалуйста, кто мог желать зла вам и вашему мужу?
– У нашей бывшей семьи и у меня лично был и навсегда остается только один-единственный враг, родственник Артема, – твердо произнесла девушка. – Я вам все скажу…
– Фу, еле вырвалась! – Полина бросилась на сиденье машины, на ходу стаскивая с себя халат. – Ты не представляешь, скольких трудов мне стоило вырваться оттуда…
– Вижу, – ворчливо ответил Артем. – Но у меня через двадцать минут встреча…
– Извини, пожалуйста! – взмолилась Полина. – Я ведь не нарочно! Первый рабочий день сегодня – заставили «прописаться»…
– И как «прописка»?
– Нормально… Коллектив на первый взгляд вроде ничего! Даже не очень пьющий – тремя бутылками водки и бутылкой сухого ограничились. Для медицинских учреждений это ничтожно мало…
Тронувшись с места, Артем снова бросил взгляд на крыльцо здания, откуда только что выпорхнула Полина, и ядовито произнес:
– Смотри-ка, у тебя уже успел появиться поклонник. Какой-то рыжий усердно машет тебе рукой.
В ответ он услышал смех.
– Это не рыжий, а рыжая, – поправила его Полина.
– Не может быть!
– Очень даже может! Это женщина! Моя подруга Алла. Это она меня сюда устроила…
– Издалека от мужчины не отличишь, – удивился Артем, а затем, на мгновение задумавшись, добавил: – А я и не знал, что у тебя есть еще друзья.
– С Аллой мы дружим с самого детства. Впрочем, дружим – это слишком крепко сказано… Скорее, поддерживаем приятельские отношения. Она всегда относилась ко мне с симпатией. Старалась помочь, чем могла. Вот и сейчас помогла с работой…
– Может, лесбиянка? – заволновался Артем, скосив глаза на Полину.
– Ты что! У нее муж и двое детей… Правда, теперь она в разводе, а детей суд мужу присудил…
– Извини!.. Просто внешность у нее соответствующая: сутулая фигура в брюках и пиджаке, короткая стрижка, рыжие волосы и так далее…
– С фигурой ей действительно не повезло. Такую уже никакая «пластика» не поправит. А рыжая Алла только временно. Она перекрашивает волосы в зависимости от душевного состояния. Каких только цветов я не видела: белый, черный, фиолетовый и красный… Но человек она просто замечательный, добрый и отзывчивый. Как узнала, что я без работы осталась, сразу к себе пригласила…
– А что это за заведение?
– ИМИС, – ответила Полина и не без гордости добавила: – Сюда, между прочим, не так-то легко устроиться на работу!
– Ты не могла бы расшифровать, что означает «ИМИС», если, конечно, это не страшная военная тайна?!
– Нет, не тайна, – улыбнулась Полина. – ИМИС – это Институт медицинских исследований имени Семашко.
– И что же они тут исследуют?
– Все, что угодно… Хотя, если честно, я сама еще толком не знаю. Да мне, собственно, и знать не положено, мое дело – сидеть в архиве и разные умные книжки да папки выдавать.
– И сколько платят за такую работенку?
Полина назвала цифру, от которой у ее спутника поползли брови наверх.
– Ты что, шутишь? Разве можно за такие деньги работать? Уж лучше сидела бы дома…
– Это, между прочим, почти в два раза больше, чем то, что я получала в своей поликлинике, – слегка надулась Полина. – А насчет сидения дома – мы уже с тобой говорили. Я не хочу быть содержанкой, и больше, пожалуйста, об этом разговор не заводи…
Оба замолчали, почувствовав, что на этом разговор следует закончить, если они не хотят впервые за месяц поссориться. Лишь когда подъехали к улице, которая была нужна Артему, он, выходя из машины, заботливо проговорил:
– Я не буду глушить двигатель, чтобы ты не замерзла! – Получив в ответ нежную улыбку, подтверждавшую, что небольшой топорик войны зарыт в землю, Артем захлопнул дверцу и направился на поиски нужного дома.
Вынув из кармана записную книжку, Шарапанов еще раз внимательно взглянул на адрес. Странное дело, но этот адрес показался ему знакомым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94